Читать «Опрятность ума» онлайн - страница 29

— Милая, порядок есть порядок, — возразила докторша, ничуть не смутившись.

— Тогда извините… — Юля встала.

К счастью, Кеша подоспел в это время:

— Леонид Данилович задерживается, он говорит по междугородной. Просил начинать без него с больным Голосовым.

— Ну, если Леонид Данилович распорядился так… — Докторша у больше ничего не прибавила, тоном выразила, что сама она не одобряет всей этой затеи, но такой профессор, как Леонид Данилович, может позволить себе любое развлечение, даже забавные фокусы молоденькой обманщицы.

Через несколько минут сестра привела больного. Вот этот явно был больной, с первого взгляда постороннему понятно: крупный мужчина лет тридцати с бледным, нездорово-полным лицом, обросшим жёсткой чёрной щетиной, плаксиво распущенными губами и выражением обиженного ребёнка.

— Дластвуй, тётя доктол, — сказал он тоненьким голоском. — А эта тётя тозе доктол? Меня зовут Саса, а тебя? У тебя есть конфетки, тётя Юля? Нет, ты кусай сама, я бумазки собилаю с калтинками. У меня мамка в сельпо, каздый лаз новые калтинки шшносит.

Юля передёрнула плечами. Невыносимо жалким и противным выглядел этот плечистый и сюсюкающий мужчина.

— Как это получается? Он память потерял, все забыл? — спросила она докторшу.

— Зачем вы спрашиваете? Вы же все мысли прочли, — в который раз попрекнула та. — Нет, он не все забыл. Смотрите.

И, продолжая разговаривать, она как бы машинально пододвинула больному пачку папирос, жестом показывая — угощайся.

Тот уверенным движением, не глядя, взял одну папиросу, размял пальцами кончик, уверенно чиркнул спичкой, затянулся.

— Разве ты куришь, Саша?

Отбросил папиросу испуганным жестом, тут же закашлялся.

— Сто вы, тётя Аня, я маленький! Мне папка таких слепков надаёт, та-та…

— Симулянт? — спросила Юля.

— Подсознательный, милая. Он шофёр, напился в день свадьбы и задавил мать своей невесты. Когда проспался, узнал всю глубину своего падения: вместо свадьбы — суд и долгий срок. И мозг отключился. Это подобие болевого шока — шок психологический. Там человек не чувствует слишком сильной боли, здесь — слишком сильного горя. Сознание убежало в детство, создало охранительную иллюзию: он не взрослый, не шофёр, нет ни свадьбы, ни машины. Есть безгрешный мальчуган Саша, которому мамка приносит из сельпо конфетные бумажки. Но, между прочим, милая, это я вам объяснила сама: обыкновенный медик, никаких мыслей не читающий. А вы что прочли со своим особенным даром?

— В голове у него не было ничего такого, — сказала Юля честно. — Те же детские слова про конфетки и картинки. И поверху припев: “Я маленький, мне четыре годика, у меня мамка в сельпо Я маленький…”

— Анна Львовна, а вы подведите больного к психологическому барьеру.

Юля оглянулась. В комнате появился новый человек — врач в белом халате, большелобый, с залысинами, в пенсне на прищуренных глазах.

Докторша сразу заулыбалась, голос у неё изменился, стал певуче-сладким. Видимо, она с чрезвычайным почтением относилась к своему шефу:

— Ах, Леонид Данилович, вы уже здесь? Вы всегда так неслышно, незаметно входите, Леонид Данилович. Пожалуйста, вот кресло, садитесь, берите бразды правления в свои руки, Леонид Данилович.