Читать «Воспоминания солдата (с иллюстрациями)» онлайн - страница 282

Образ мышления Гитлера становился все более странным и толкал его к выводам, что противник тоже пытается ввести его, Гитлера, в заблуждение потемкинскими деревнями и что в действительности русские и не собираются начинать серьезного наступления. Это же утверждал на ужине и Гиммлер, с которым я сидел рядом, являвшийся командующим армией резерва и одновременно группой армий “Верхний Рейн”, созданной для обороны р. Рейн и для перехвата перебежчиков; одновременно Гиммлер являлся министром внутренних дел, начальником полиции и рейхсфюрером СС. В то время Гиммлер чувствовал свое значение. Он полагал, что обладает таким же хорошим военным суждением, каким обладал Гитлер, и, конечно, значительно лучшим, чем все генералы: “Знаете ли, дорогой генерал-полковник, я не верю, что русские будут вообще наступать. Это всего лишь крупный блеф. Данные вашего отдела по изучению иностранных армий Востока неимоверно преувеличены, они заставляют вас слишком много думать. Я твердо убежден, что на востоке ничего не случится”. На такую наивность не действовали никакие доводы.

Значительно опаснее для предлагаемого мною перемещения главных усилий на восток было сопротивление Иодля. Иодль не хотел терять на западе инициативу, якобы перехваченную у противника. Он признавал, что наступление в Арденнах застопорилось, но зато думал, что благодаря этому наступлению противник потерял инициативу в оперативном отношении. Он думал наступлением на другом, на неизвестном и неожиданном для противника месте, достичь нового частичного успеха и надеялся таким путем парализовать противника на Западном фронте. С этой целью он начал новое наступление на северной границе Эльзас-Лотарингии. Германские войска должны были продвигаться по обе стороны Битш в южном направлении на Цаберн. Это наступление, начавшееся 1 января 1945 г., вначале тоже имело успех, однако до цели – Цаберн, затем Страсбург – было еще очень далеко. Иодль, увлеченный своим замыслом, решительно запротестовал, когда я потребовал вывода войск из Арденн и с Верхнего Рейна. Он неоднократно повторял свой аргумент: “Мы не вправе отказываться от только что перехваченной у противника инициативы”. Гитлер охотно поддерживал его, так как “на востоке мы можем еще жертвовать территорией, на западе же нет”. Не помогали и мои доводы, что Рурская область уже парализована налетами бомбардировочной авиации западных держав, что транспорт выведен из строя из-за превосходства противника в воздухе, что это положение будет не улучшаться, а, наоборот, все больше ухудшаться, что, напротив, промышленность Верхней Силезии может еще работать на полную мощность, что центр тяжести германской военной промышленности переместился уже на восток страны, что если мы потеряем еще и Верхнюю Силезию, то проиграем войну через несколько недель.