Читать «Давно пора» онлайн - страница 2

В двадцатом удивительном столетии, Польстившись на избраничества стимул, Россия показала всей планете, Что гений и злодейство совместимы.

Смешно, когда толкует эрудит О тяге нашей к дружбе и доверию; Всегда в России кто-нибудь сидит: Одни за дух, другие за материю.

Дыша неистовством и кровью, Абсурдом и разноязычием, Россия - трудный сон истории С его кошмаром и его величием.

Кровав был век, Жесток и лжив. Лишен и разума и милости. И глупо факт, что лично жив, Считать остатком справедливости.

Плодит начальников держава, Не оставляя лишних мест; Где раньше лошадь вольно ржала, Теперь начальник водку ест.

Тоской тоскует наша улица Верха, низы, шуты, поэты; Тоска материализуется, И в этом ужас для панеты.

Застлав и сузив горизонт, Живет легко, темно и глухо Страна сплошных запретных зон Для плоти, разума и духа.

Нет, я гляжу без раздражения На гнусь и мерзаость разложения, Поскольку в ядах разложения Живет зерно преображения.

Мы крепко память занозили И дух истории-калеки, Евангелие от России Мир получил в двадцатом веке.

Такой ни на какую не пошожей Досталась нам великая страна, Что мы и прирастаем к ней не кожей, А всем, сто искалечила она.

Моей бы ангельской державушке Два чистых ангельских крыла; Но если был бы хуй у бабушки, Она бы дедушкой была.

Россия непостижна для ума, Как логика бессмысленна для боли, В какой другой истории тюрьма Настолько пропитала климат воли?

Как прежде, мы катим послушно Грузнеющий камень Сизифа, Но духу особенно душно В угаре высокого мифа.

Российские штормы и штили, Ритмично и сами собой Меняясь по форме и в силе, Сменяют грабеж на разбой.

За осенью - осень. Туман и тревога. Ветра над опавшими листьями. Вся русская жизнь - ожиданье от Бога Какой-то на ясной амнистии.

В тюрьме я поневоле слушал радио И думал о загадочной России: Затоптана, изгажегна, раскрадена, А песни - о душевности и силе.

Везде покорно, пасмурно, уныло, Повсюду сытость, сон, самодавольство... Как мудро ты, Россия, истребила Свою активность, честь и беспокойство.

Тот Иуда, удавившись на осине И рассеявшись во время и пространство, Тенью ходит в наше время по России, Проповедуя основы храстианства.

История любым полна коварством, Но так я и не понял, отчего Разбой, когда творится государством, Название меняется его.

Людьми обнищав, мы сумели воочию Теперь убедиться на опыте длинном, Что срезанный слой плодоносящей почвы Нельзя заменить воспитанием глины.

Россия два раза Европу спасла: Сначала татар тормозила, А после сама распахнулась для зла, Которое миру грозило.

В империях всегда хватало страху, История в них кровью пишет главы, Но нет России равных по размаху Убийства своей гордости и славы.

Любовь моя чиста, и неизменно Пристрастие, любовью одержимое; Будь проклято и будь благославенно Отесество мое непостежимое.

Россия! Что за боль прощатся с ней! Кто едет за деньгами, кто за славой; Чем чище человек, тем он сильней Привязан сердцем к Родине кровавой.

Нету правды и нет справедливости Там, где жалости нету и милости; Правит злоба и царит нищета, Если в царстве при царе нет шута.