Читать «Пропавшее сокровище» онлайн - страница 20

"Дом без книги то же, что тело без души...

О прохожий, не лишай души мое тело!"

Цицерон

"Отруби себе руку, если она отдаст из дому книгу"...

Мой папа

"Не прикасаться!.. Грозит смертью!"...

(Нарисованы череп и кости.)

Главэнергосбыт

Большинство завсегдатаев книжной толкучки в будни заняты и потому лишены возможности посещать магазины, где ценные книги появляются и исчезают со скоростью падающих звезд. Таких обычно выручают книги, накопленные еще в эпоху Сойкина и Сытина папашами и дедушками. За "Петербургские трущобы" Крестовского, романы Генриха Сенкевича и тому подобные "книжные россыпи" они могут получить здесь любую "упавшую звезду".

Вместе с книжными "монополистами" сюда приходила и молодежь: студенты, ученики ремесленных училищ, старшие школьники. Тут же шныряли и какие-то подозрительные личности, которые, наметив подходящего клиента, непременно брали его за пуговицу, отводили в сторонку и вполголоса предлагали приобрести какую-либо "падающую звезду", пригревшуюся у них за пазухой.

Были среди этих типов и своего рода "профессора", повидавшие книг не меньше, чем любой квалифицированный букинист. Услыхав имя Стефана Цвейга, например, и название "Книги о вкусной, здоровой пище", они тотчас же безапелляционно определяли: "Эквивалент!.."

Это означало, что произведения замечательного австрийского писателя и поваренная книга котируются на Кузнецком мосту как издания редкие и равноценные. Зато книги Тургенева, например, по сравнению с сочинениями какого-нибудь нового автора, выпускающего каждую субботу по толстому роману о шпионах, оказывались здесь "неэквивалентными": за том плодовитого автора-детективщика полагалось отдать вместе с Тургеневым еще и подписку на Шиллера. Разумеется, это говорило только о вкусах некоторых посетителей толкучки и ни о чем больше.

Среди книжных ловкачей были и очень экзотические экземпляры: перепродав сотни книг, они умудрялись ни в одну из них не заглянуть. На толкучке такие обычно "шли на таран" и по причине острой малограмотности отчаянно перевирали названия книг и фамилии авторов. Они путали Стендаля с Далем, а Куприна - с Купером. Один из них даже получил здесь кличку "Фенимор Куприн" за то, что однажды, предлагая кому-то сильно потрепанную книгу, рекламировал ее так:

"Это же "Яма"! Знаменитый роман Фенимора Куприна!.. - и, понизив голос, добавлял многозначительно: - Запрещенный..."

На груди Фенимора Куприна хранилось удостоверение о нетрудоспособности по причине психической неуравновешенности, а на животе, за поясом, всегда согревались несколько "запрещенных романов", которые никто и никогда не запрещал... Низко надвинув шляпу и прикрыв зоркие глаза темными очками, он, как Человек-невидимка, скользил в толпе и время от времени приговаривал сиплым баском:

"Меняю "Деньги" на деньги... - и пояснял: - "Деньги" - это знаменитый роман. Автор Эмиль Золь..."