Читать «Жизнь ненужного человека» онлайн - страница 98

- Куда они идут? - пробормотал Климков, обернувшись к товарищу.

- Радуются! - сказал тот, упираясь лбом в стекло окна.

Оба замолчали, пропуская мимо своих глаз пёстрый поток людей, ловя чуткими ушами в глубоком море шума громкие всплески отдельных возгласов.

- Какая сила, а? Жили люди каждый отдельно - вдруг двинулись все вместе, - неестественное событие! А Мельников, - видели вы?

- Он всегда стоял за народ! - объяснил Евсей поучающим голосом и отошёл от окна, чувствуя себя бодро и ново.

- Теперь - всё пойдёт хорошо, - никто не хочет, чтобы им командовали. Всякий желает жить, как ему надобно, - тихо, мирно, в хороших порядках! солидно говорил он, рассматривая в зеркале своё острое лицо. Желая усилить приятное чувство довольства собой, он подумал - чем бы поднять себя повыше в глазах товарища, И таинственно сообщил:

- А знаете - Маклаков бежал в Америку...

- Вот как! - безучастно отозвался шпион. - Что же, он холостой человек...

"Зачем я сказал?" - упрекнул себя Евсей, потом с лёгкой тревогой и неприязнью попросил Векова: - Вы об этом не говорите никому, пожалуйста!

- О Маклакове? Хорошо. Мне надо идти в охрану. Вы не пойдёте?

- Выйдем вместе...

На улице Веков вполголоса, с унылым раздражением, заметил:

- Глуп народ всё-таки! Вместо того, чтобы ходить с флагами и песнями, он должен бы, уж если почувствовал себя в силе, требовать у начальства немедленного прекращения всякой политики. Чтобы всех обратить в людей, и нас и революционеров... выдать кому следует - и нашим и ихним - награды и строго заявить - политика больше не допускается!..

Он вдруг исчез, свернув за угол.

По улице возбуждённо метался народ, все говорили громко, у всех лица радостно улыбались, хмурый осенний вечер напоминал собою светлый день пасхи.

То в конце улицы, занавешенной сумраком, то где-то близко люди запевали песню и гасили её громкими криками:

- Да здравствует свобода!

И всюду раздавался смех, звучали ласковые голоса.

Это нравилось Климкову, он вежливо уступал дорогу встречным, смотрел на них одобрительно, с улыбкой удовольствия.

Из-за угла выскочили, тихо посмеиваясь, двое людей, один из них толкнул Евсея, но тотчас же сорвал с головы шапку и воскликнул:

- Ах, извините, пожалуйста!

- Ничего... - любезно ответил Климков.

Перед Евсеем стоял Грохотов. Чисто выбритый и точно смазанный маслом, он весь сиял улыбками, и его сладкие глазки играли, бегая по сторонам.

- Ну, Евсей, вот уж попал я в кашу. Если бы не мой талант... Ты знаком? Это Пантелеев, тоже наш...

Грохотов задыхался, говорил быстрым шёпотом и торопливо отирал пот с лица.

- Понимаешь, - иду бульваром, вижу - толпа, в середине оратор, ну, я подошёл, стою, слушаю. Говорит он этак, знаешь, совсем без стеснения, я на всякий случай и спросил соседа: кто это такой умница? Знакомое, говорю, лицо - не знаете вы фамилии его? Фамилия - Зимин. И только это он назвал фамилию, вдруг какие-то двое цап меня под руки. "Господа, - шпион!" Я слова сказать не успел. Вижу себя в центре, и этакая тишина вокруг, а глаза у всех - как шилья... Пропал, думаю...