Читать «Жизнь Клима Самгина (Часть 3)» онлайн - страница 85

- Я знаю, что тебе трудно, но ведь это - ненадолго, революция - будет, будет!

- Позволь, - пробормотал он, собираясь сказать ей что-то сердитое, ироническое, убийственное, но сказал только: - Мне - неудобно.

В самом деле было неудобно: Дуняша покачивала голову его, жесткий воротник рубашки щипал кожу на шее, кольцо Дуняши больно давило ухо.

- Ты - умница, - шептала она. - Я ведь много знаю про тебя, слышала, как рассказывала Алина Лютову, и Макаров говорил тоже, и сам Лютов тоже говорил хорошо...

Выдернув, наконец, голову, оправляя волосы, Клим вскочил на ноги.

- Лютов не мог хорошо говорить обо мне и вообще о ком-нибудь.

Он чувствовал, что говорит - не то, ведет себя - не так и, должно быть, смешон.

- Нет, нет, это неверно, - торопливо и убедительно восклицала Дуняша. - Он сказал Макарову при мне:

"Самгин смотрит на улицу с чердака и ждет своего дня, копит силы, а дождется, выйдет на свет - тут все мы и ахнем!" Только они говорят, что ты очень самолюбив и скрытен.

Она стояла пред ним, положив руки на плечи его, - руки были тяжелые, а глаза ее блестели ослепляюще.

"Пошлейшая сцена", - убеждал себя Самгин, но слушал.

- Лютов - замечательный! Он - точно Аким Александрович Никитин, знаешь, директор цирка? - который насквозь видит всех артистов, зверей и людей.

Он обнимал талию женщины, но руки ее становились как будто все тяжелее и уничтожали его жестокие намерения, охлаждали мстительно возбужденную чувственность. Но все-таки нужно было поставить женщину на ее место.

- Ну, довольно! - сказал он и, намеренно крепко, грубо схватил ее, приподнял, но она вырвалась из его рук, отскочила за стол.

- Нет, подожди! Ты думаешь, я - блаженненькая, вроде уличной дурочки? Думаешь - не знаю я людей? Вчера здешний газетчик, такой курносенький, жирный поросенок... Ну, - не стоит говорить!

И, запахнув капот на груди, она громко сказала:

- Делиться надобно не пакостью, а радостью...

- Довольно, - повторил Самгин, подходя к ней.

- Оставь, расстроил ты меня и... устала я! Вздохнув, она скучно взглянула за плечо его, мимо лица.

- Надеялась, - попраздную с тобою! А - не вышло... Ты - иди. Уж очень я... не в духе! И - поздно уже. Иди, пожалуйста!

Самгин ушел, не сказав ни слова, надеясь, что этим обидит ее или заставит понять, что он - обижен. Он действительно обиделся на себя за то, что сыграл в этой странной сцене глупую роль.

"Черт меня дернул говорить с нею! Она вовсе не для бесед. Очень пошлая бабенка", - сердито думал он, раздеваясь, и лег в постель с твердым намерением завтра переговорить с Мариной по делу о деньгах и завтра же уехать в Крым.

Но утром, когда он пил чай, явился Дронов.

Всем существом своим он изображал радость, широко улыбался, показывая чиненные золотом зубы, быстро катал шарики глаз своих по лицу и фигуре Самгина, сучил ногами, точно муха, и потирал руки так крепко, что скрипела кожа. Стертое лицо его напоминало Климу людей сновидения, у которых вместо лица - ладони.