Читать «Губин» онлайн - страница 5
Максим Горький
Я слушаю Губина и вспоминаю подобных ему.
- Я всю жизнь насквозь просмотрел,- ворчит он, подремывая, опустив голову на грудь.
Как-то внезапно я уснул - на несколько минут, показалось мне. Губин разбудил меня, дергая за ногу.
- Ну, вставай, идем...
Он смотрит в лицо мое серыми глазами - что-то умное чудится мне в этом невеселом взгляде. На измятых щеках, сквозь давно не бритые волосы, светятся красные жилки, на висках у него тоже туго натянуты синие жилы, голые руки точно скручены из сыромятных ремней.
Мы идем по сонным улицам города, над нами мутно-желтое небо; еще заря не погасла, а воздух душен от запаха гари.
- Пятый день леса горят,- ворчит Губин,- не могут остановить... дурачье!
Вот мы на дворе купцов Биркиных: жилище их странно - это куча разнородных пристроек к одноэтажному с мезонином дому, в четыре окна на улицу. Пристройки подпирают его со всех сторон, даже на крышу влезли. Все они имеют вид прочный, тяжелый, но - кажется, готовы разойтись по двору, за ворота, на улицу, в сад и огород. Как будто они украдены в разное время, в разных местах и сложены кое-как за высоким забором с длинными гвоздями. Окна - маленькие, стекла в них зеленые, смотрят они на свет подозрительно и пугливо. В трех окнах на двор толстые железные решетки, а на крышах, точно сторожа, грузно сидят кадки с водою - на случай пожара.
- Что глядишь? - бормочет Губин, заглядывая в колодец.- Звериное жилье, ну да... Перестроить бы надо всё, как можно шире, просторней, а они всё пристраивают.
Шевеля губами, точно заклинания нашептывая, он, сердито прищурясь, обвел все постройки считающим взглядом и тихо сказал:
- Между прочим - дом этот мой...
- Как - твой?
- Как бывает,- сморщив лицо, точно у него зубы заболели, ответил он и тотчас начал командовать:
- Ну, я стану воду качать, а ты таскай ее на крышу, наливай кадки. Вот тебе ведра, вот лестница - действуй!
И принялся за работу, обнаруживая большую силу, а я стал, с ведрами в руках, лазить на крышу.
Кадки рассохлись, не держали воды, она стекала на двор. Губин ругался:
- Хозяева, туда же... грош берегут, а целковый беззащитен... Вдруг бы - пожар? Ду-убье...
На двор вышли хозяева: толстый, лысый Петр Бир-кин, по глаза налитый густой кровью, так что она окрасила даже его выкатившиеся белки, а за ним тенью шел Иона, угрюмый, рыжий, с нависшими бровями и тяжелым взглядом мутных глаз.
- А-а, милостивый государь, господин Губин? - приподняв пухлой рукой суконный картуз, тонким голосом сказал Петр; Иона кивнул головой и, покосившись на меня, спросил басом:
- Чей молодец?
Оба большие, важные как павлины, они осторожно шагали по двору, залитому водой, боясь запачкать ярко начищенные сапоги; Петр говорил брату:
- Видал - как рассохлись кадки-то? Вот, Якимка твой,- давно надо было его в шею...
- Чей, говорю, парень? - строго повторил Иона.
- Своих отца-матери,- ответил Губин спокойно и не глядя на хозяев.