Читать «Бывшие люди» онлайн - страница 24
Максим Горький
- Всё равно... Петунникова... Егорку... хоть тебя!
- Зачем? - осведомился Кувалда.
- Хочу в Сибирь... Мне надоело это... Подлая жизнь... А там уж будешь знать, как нужно жить...
- Д-да, там укажут подробно, - меланхолически согласился ротмистр.
О Петунникове и грядущем выселении из ночлежки больше не говорили. Все уже были уверены, что выселение близко к ним, и считали излишним утруждать себя рассуждениями на эту тему.
Расположившись кружком на траве, эти люди лениво вели бесконечную беседу о разных разностях, свободно переходя от одной темы к другой и тратя столько внимания к чужим словам, сколько нужно было его для того, чтобы продолжать беседу, не прерывая. Молчать было скучно, но и внимательно слушать тоже скучно. Это общество бывших людей имело одно великое достоинство: в нём никто не насиловал себя, стараясь казаться лучше, чем он есть, и не возбуждал других к такому насилию над собой.
Осеннее солнце старательно грело лохмотья этих людей, подставивших ему свои спины и нечёсаные головы - хаотическое соединение царства растительного с минеральным и животным. В углах двора рос пышный бурьян высокие лопухи, усеянные цепкими репьями, и ещё какие-то никому не нужные растения услаждали взоры никому не нужных людей...
А в харчевне Вавилова разыгралась следующая сцена.
Петунников-младший вошёл в неё не торопясь, осмотрелся, поморщился брезгливо и, медленно сняв с головы серую шляпу, спросил у трактирщика, встретившего его почтительным поклоном и любезной усмешкой:
- Егор Терентьевич Вавилов - это вы и есть?
- Точно так! - ответил унтер, опираясь о прилавок обеими руками, как бы готовый перепрыгнуть через него.
- Имею к вам дело, - заявил Петунников.
- Вполне приятно... Пожалуйте в комнаты!
Они прошли в комнаты и сели - гость на клеёнчатый диван перед круглым столом, хозяин на стул против него. В одном углу комнаты горела лампада перед громадным трёхстворчатым киотом, на стене, около него, висели иконы. Ризы их были ярко вычищены, блестели, как новые. В комнате, тесно заставленной сундуками и старой разнообразной мебелью, пахло деревянным маслом, табаком, кислой капустой. Петунников осмотрелся и снова скорчил гримасу. Вавилов со вздохом взглянул на иконы, а потом они пристально осмотрели друг друга и оба взаимно произвели хорошее впечатление. Петунникову понравились откровенно вороватые глаза Вавилова, Вавилову открытое, холодное и решительное лицо Петунникова с широкими, крепкими скулами и частыми, белыми зубами.
- Ну-с, вы, конечно, догадываетесь, насчёт чего я буду говорить! начал Петунников.
- Насчёт иску... я так полагаю, - почтительно сказал унтер.
- Именно. Приятно видеть, что вы не ломаетесь, а идёте к делу, как человек прямой души, - поощрил Петунников собеседника.
- Солдат я... - скромно сказал тот.
- Это видно. Итак, будем вести дело просто и прямо, чтобы скорее кончить его.
- Вот именно.
- Хорошо-с. Ваш иск вполне законен, и вы его, конечно, выиграете - это прежде всего я считаю нужным сообщить вам.
- Покорно благодарю, - сказал унтер, моргнув, чтобы скрыть улыбку глаз.