Читать «В защиту права (Статьи и речи)» онлайн - страница 89

Очень показательна в этом отношении всё растущая роль, которую играют в общественной жизни нашего времени разного рода союзы и ассоциации. В эпоху французской революции закон Шапелье (1791 года) категорически воспретил всякие профессиональные объединения граждан. С точки зрения идеологии той эпохи, это было вполне логично: между суверенным государством и подчиненным ему гражданином не может быть никаких средостений (Ук. соч., стр. 122.). Между тем, в наше время число и значение профессиональных и иных ассоциаций всё растет и значение их всё более признается государственной властью (Ук. соч., стр. 128-9.).

Санкцией новых обязанностей государства и, вместе с тем, важнейшей гарантией публичных прав гражданина является, с точки зрения Дюги, ответственность государства за неправильные действия чиновников. Эта ответственность является одной из важнейших гарантий прав личности: между тем, она не упомянута ни в одной из деклараций прав человека и гражданина.

В основе прежнего отношения к актам администрации лежало представление, что они, как таковые, изъяты из под контроля судебных органов. "Душа француза, - говорит Дюги, - и поныне проникнута каким-то суеверным страхом перед чиновником" (Ук. соч., стр. 146.). Однако {179} большинство административных актов в наше время являются актами по управлению общественными предприятиями, а такие акты, естественно, должны быть согласны с законами, устанавливающими организацию этих предприятий (Ук. соч., стр. 167.).

Ответственно ли государство за действия, совершенные от его имени, спрашивает Дюги. "Самая постановка такого вопроса удивила бы деятелей революции. Ни в Декларации прав, ни в конституциях, ни в законах революционной эпохи мы не найдем каких бы то ни было указаний на такую принципиальную ответственность государства... Гарантии гражданина видели в разделении властей, в распределении правительственных функций, в ответственности чиновников. Никто и не думал о том, что эта гарантия прежде всего лежит в ответственности самого государства" (Ук. соч., стр. 222-223.). Как во времена абсолютной монархии считалось, что "король не может быть неправ" ("the King can do no wrong") ("Эта максима означает, что король не несет юридической ответственности за то, что ему было угодно сделать, равно как за какие-либо упущения" (Black's Law Dictionary, 3-е изд., 1933, стр. 1056), так и при преобразовании государства в демократическую республику продолжали считать, что суверенный народ не может быть ответствен за свои действия (Дюги, ук. соч., стр. 224-225.).

Следует, впрочем, отметить, что в отношении одного - и только одного вопроса ответственность государства признана уже в тексте Декларации прав 1789 года. А именно, в ст. 17 установлена обязательная возмездность принудительного отчуждения частной собственности. Причина этой непоследовательности в том, что "авторы Декларации, будучи большими {180} государственниками, были еще большими собственниками"; поэтому в конфликте между двумя суверенитетами, государства и собственника, - они стали на сторону последнего (Ук. соч., стр. 227-228.). Мы вернемся к этому вопросу в следующей главе.