Читать «Из сборника "Оборванец"» онлайн - страница 50

Отвечая на ее недоверчивый и вместе молящий взгляд, я поспешил ее успокоить:

- Вам нечего опасаться. Я в этих местах никого не знаю.

Она вздохнула.

- Вы очень добры... Иной раз так хочется выговориться... Ну вот, когда фермер ушел от меня, я подумала: "Устрою-ка я себе праздник, поеду и погляжу на свадьбу дочки". - Она усмехнулась. - Меня-то никогда не осыпали этими штучками, красными, белыми и синими. Все кончилось той ночью, когда луна вошла мне в кровь!.. Да... Отец у меня был суровый. И немало я натерпелась от него еще до того, как родилась дочка, а уж потом, когда не удалось заставить парня жениться и он порвал со мной, сбежал, тут и отец и мачеха принялись вовсю меня изводить. Девчонка я была тихая, мягкосердечная и только плакала, глаз не осушала днем и ночью. Ох, какой же это грех заставлять плакать молодых!

- И вы убежали из дому? - спросил я тихо.

Она утвердительно кивнула.

- Да. Это было единственное, на что у меня хватило в жизни смелости. Сердце мое разрывалось на части от того, что пришлось расстаться с малышкой. Но другого выхода не было: или бежать, или утопиться. Сердце у меня тогда было еще податливое, и я уехала с одним парнем, букмекером, - он приезжал к нам на спортивные состязания и влюбился в меня по уши... Но и он не захотел жениться... - Женщина снова засмеялась тем же резким смехом. - Что ему со мной было стесняться!..

Указав на горевший дрок, она сказала после недолгого молчания:

- Девочкой я всегда приходила сюда и помогала его жечь.

И неожиданно заплакала. Но видеть эти слезы было не так мучительно и страшно, как ее прежнее немое отчаяние: теперь они казались мне понятными и естественными.

На обочине дороги, близ ворот, валялся старый башмак, и я, чтобы не смотреть на плачущую женщину, внимательно стал его разглядывать. Изношенный черный башмак меж камней и диких растений, он был так же неуместен здесь, среди своеобразной прелести этого весеннего дня, как и сидевшая против меня несчастная женщина, вздумавшая посетить свою молодость. Я живо вообразил себе этот уголок леса в ту летнюю ночь, когда, по ее выражению, "луна вошла ей в кровь", и в жарком мраке, среди высоких папоротников, двух юных влюбленных, послушных велению своей крови.

С ясного голубого неба внезапно полетели снежные хлопья на нас, на горящие дымным красным пламенем кусты дрока. Снег осыпал волосы и плечи женщины, а она, плача и смеясь, подняла руку и пробовала ловить его, как разыгравшийся ребенок.