Читать «Сказание о кентавре Хироне» онлайн - страница 21

Летал по лесам Пелиона посланцем Аполлона белый ворон. Переносил он с Пелиона вести в Дельфы. И однажды увидел ворон, как встретились Коронида с Исхием-ти-таном в темном бору. Разболтал об этой встрече белый ворон по лесу. Раззвонили рассказ ворона листья листьям, прокатился звон рокотом-покотом по горным ручьям и пошел гулять от горы к горе, по прогалинам и щелям, пока снова не дошел до белого ворона. Как услышал белый ворон то, о чем сам же разболтал по лесу, не узнал он своего рассказа такое услышал он с высокого вяза о встрече Корониды с Исхием. Полетел ворон в Дельфы к Аполлону- пересказать ему слыханно-неслыханное:

Исхию-лапиту предпочла Коронида Аполлона, опасалась, что покинет ее дельфийский бог.

Так стал ворон вестником злосчастья.

Разъярился Дельфиец. Пронесся грозно по Пелиону в поисках Исхия-лапита и поразил его золотой стрелой на пороге обиталища Флегия-титана. Но боя с самим Флегием не принял. Устремился на поиски Ойглы-Корониды. Нашел он ее у Бойбейского озера. Не могла роженица-титанида укрыться от бога. Выбросил Аполлон из колчана свои золотые стрелы на землю, словно частоколом окружил ими Корониду, и от солнечных стрел поднялось вокруг нее пламя.

Запылали травы и вереск, запылали кусты и деревья, высоко взметнулись языки огня и опоясали стеной мать-роженицу. Горела Коронида в Аполлоновом огне, но не сгорала. Была она дочерью Флегия - из огненного рода титанов. И средь пламени родила она в огне младенца.

Сквозь завесу золототканую огня смотрел бог Аполлон на Корониду с новорожденным на коленях - как сидела она среди пламени костра, им самим казнимая, сыном Зевса. Рядом с богом на камне сидел белый ворон-передатчик и тоже смотрел на мать с младенцем,

Тут крикнул белому ворону бог:

"Перенес ты мне черное слово, ворон! Будь же ты и сам отныне черным".

И с той поры стал белый ворон черным.

Подползли языки огня к Корониде. Обняли ее руки и ноги. И уже руки у Корониды огненные, и уже ноги у Корониды огненные. Начал огонь добираться до младенца.

Боги Крониды не знают жалости. Но будто сжалился над младенцем Аполлон. Разделил он надвое пламя костра и вырвал из огня новорожденного.

А сама Коронида превратилась в огонь и с огнем слилась: напоила собою, своей солнечностью, золотые стрелы Аполлона...

Умолкла Окирроэ.

И сказал мальчик-бог речной нимфе:

- Не все боги безжалостны.

Улыбнулась ему нимфа Окирроэ, встала и хотела погрузиться в свой поток. Но удержал ее мальчик-бог, ей и себе на горе. Сказал:

_ Не все песни спела ты мне, Окирроэ. Спой мне еще песню о том, почему не отстоял титан Огненный Флегий мою мать, Ойглу-Корониду.

И снова запела Окирроэ песню:

- Был храбр Флегий-титан, вождь лапитов. А лапи-ты - лесные древолюди. Так отважен был Флегий, что Крониды называли его сыном Арея. Был он крепок титановой правдой, и мятежное жило в нем пламя, словно богом он был лесных пожаров. Потому и Огненным прозвали Флегия лапиты и дриопы - крепкодумов дремучее племя. Был он солнцем, был огнем лапитов, потому ненавистен Аполлону: не терпел Аполлон другие солнца.