Читать «Санктпетербургские кунсткамеры, или Семь светлых ночей 1726 года» онлайн - страница 140

10

- И как же тогда империя будет управляться? - спросил Сербан Кантемир, опираясь на ствол мушкета.

В Смольном дворце было промозгло и пустынно. Каждое слово, произнесенное даже шепотом, отражалось под сводами будто удар в доску.

- Ш-ш! - оглянулся Антиох. - Умерь свой бас! А управляться будет, как в Англии, - соберутся родовитые и знатные и станут управлять.

- Хо-хо! Науправляют тебе такие, как принц Гендриков или хотя бы наш приятель Евмолп. Я ему нарочно карточного долга не простил, чтобы поубавилась его дворянская спесь.

- Владыко Феофан говорит... - начал Антиох, но так и не досказал, что говорит владыко Феофан. Из темноты лисьей походочкой появился обер-гофмейстер Левенвольд и стал скрипеть на Кантемиров, что пост им поручен наиважнейший, государыня изволила приказать на сию ночь поставить преображенцев... Понеже устав караульный...

Братья Кантемиры, не споря с ним, разошлись в разные концы залы и вытянулись на посту.

Это был так называемый Зал Флоры, там стояли четыре итальянские статуи: Весна, собирающая луговые цветы, Лето, с серпом и яблоком. Осень, нагруженная снопами, и Зима в виде поселянки, застигнутой сном.

Левенвольд, наворчавшись, вновь исчез в анфиладах, а братья вернулись к разговору.

- Тс-с! Слышишь, какое здесь эхо? - сказал Сербан. С первого этажа доносилось, как Левенвольд распекал там караульных.

- А плевал я на твоего Красавчика! Подумаешь, пост государственной важности! Стережем невесту царицыного карлика!

- Тс-с! Ну, Сербан же! Левенвольд опять идет сюда. И правда послышались вкрадчивые шажки обер-гофмейстера.

- А вы знаете, князь, - крутился он вокруг усатого Сербана. - Я ведь теперь тоже граф. Мне вручена императорская грамота.

- Поздравляю.

- Нет, нет, я серьезно. Вы думаете, я шучу?

- И я говорю серьезно - поздравляю.

- Как же теперь, например, вы станете нас титуловать? Ваше сиятельство или ваша светлость?

- Просто граф. Вы меня зовите просто князь, а я вас просто граф. Так заведено среди благородных персон.

- Ах, нет! Мне кажется, что вы все равно должны именовать меня - ваше сиятельство. Ведь у меня должность выше.

- Знаете, граф, - сказал Сербан, не скрывая раздражения, - вы сами нарушаете устав воинский. С часовым разговаривать не положено.

Левенвольд удалился, напевая по-немецки про рыбака и пастушку. Послышались мерные удары больших часов.

- Что ж теперь, новоиспеченный граф крадучись нас станет испытывать? спросил Сербан, прислушиваясь. - Чьи-то шаги... Антиох, слышишь?

- Стой, кто идет? - закричали они, щелкая курками. Эхо прокатилось по темным залам и переходам и отдалось внизу слабым вскриком.

Братья выскочили в соседний коридор и, увидев там двух человек, прижали их к стене дулами мушкетов.

- Ваша светлость, князь Сербан! - сказал один из них знакомым голосом. - Я влез на дерево и увидел вас тут...

- Максюта! - узнали его Кантемиры. - Ты разжалован? Почему на тебе партикулярное платье?

За спиной Максюты не переставал кланяться бодрый старичок с хохолком на макушке.