Читать «Гениальность и вырождение» онлайн - страница 99
Вильям Гирш
По мнению Нордау «тяжёлая умственная народная болезнь», «сёрная чума вырождения и истерии» воплощается главным образом в современном искусстве, поэзии и философии. На это можно будет заметить, что художники и поэты образуют лишь ничтожно малый процент всего общества и что по ним одним нельзя судить обо всех и рискованно ставить столь отчаянный диагноз. Но на это Нодау возражает, что в искусстве и литературе обнаруживается вырождение нашего времени; истерия же нашей эпохи сказывается в том влиянии, которое вырождающееся искусство производит на толпу. Современное искусство, стало быть, как бы соответствует средневековой вере в ведьм и таким же образом оказывает своё пагубное влияние на истеричную толпу. Понятно, средневековая истерия – пустяк в сравнении в сравнении с современной, потому что, как решительно уверяет Нордау, в прежние времена истерия никогда не приобретала значения для всего общества, тогда как теперь она оказывает столь пагубное влияние на всё человечество.
Что касается искусства и литературы, служащих, по мнению Нордау, воплощением вырождения, то я вернусь к этому вопросу в следующей главе. Здесь нас занимает лишь влияние вырождения на массы, т.е., другими словами, истерия нашего времени. Нордау ссылается на целый ряд выдающихся поэтов и писателей и, убедившись в том, что в каждом случае имеет дело с выродившимся, пристёгивает к нему окончание —
Было бы действительно весьма интересно узнать, как собственно Нордау представляет себе эти «изменные» болезни. Но об этом нет речи: Нордау лишь разбирает этих писателей, прибавляет им свой -
Если основываться на указаниях Нордау, то под ибсенизмом или толстоизмом собственно следует себе представить болезнь, охватившую всё общество и обнаруживающуюся в состояниях чрезвычайной экзальтации, и так как дело идёт якобы о тяжёлой болезни, о какой–то чуме, симптомами которой служат ибсенизм, толстоизм и т.д., то эти явления должны далеко превзойти прежние формы массовой истерии. Но в действительности всего этого нет и в помине. Подобно всякому новому явлению, упомянутые поэты до известной степени возбудили общий интерес, но никому не привелось наблюдать болезненного состояния или массовой болезни вследствие влияния этих писателей.
Если Нордау понимает под ибсенизмом, толстоизмом и т.д. болезненное миросозерцание общества и искусства, то, судя по его утверждениям, болезненное опять таки заключается лишь в том, что это воззрение уклоняется от его собственного; объективного доказательства Нордау и здесь нам не дал.
Кто знает наше общество, тот согласится, что влияние поэтов и писателей, которых Нордау снабжает своим