Читать «Гениальность и вырождение» онлайн - страница 81

С другой стороны, мы видим, как гений, о котором Гейне говорит, «что он был одним из величайших немецких поэтов и из всех наших драматургов имеет наибольшее сродство с Шекспиром», жалко погибает вследствие порока и распутства. Это был Дитрих Граббе, сын тюремного смотрителя, уже в раннем детстве вынесший самые мрачные впечатления, ещё более усилившиеся от неряшливого и превратного воспитания. Гейне опровергает указание одного из биографов Граббе, будто мать этого поэта сама научила его пьянству, когда он был ещё мальчиком. Но и сам Гейне, пытаясь восстановить честь матери своего товарища, говорит: «Это была грубая дама, жена тюремщика, и, лаская своего юного Дитриха, она, пожалуй, иногда задевала его лапой волчицы». Что могло бы выйти из такого гения, как Граббе, если бы его воспитание находилось в руках женщины, вроде матери Гёте!

Гофман был разносторонним гением, одинаково одарённым в поэзии, музыке, живописи. Его родители развелись после короткого, несчастного брака, и мать, забравшая с собою детей к своей матери, не могла вследствие слабого здоровья заботиться об их воспитании. Последнее, предоставленное бабушке и какому–то дяде, оказало во многих отношениях весьма неблагополучное влияние на образование его характера. Хотя этими лицами сделано было всё для образования его ума и обогащения знаний, хотя он получил прекрасную подготовку в науках и искусствах, но… недоставало матери. Развитие характера и души было запущено, педантизм дяди положил основание сатирическому направлению и наклонности к причудливому. Когда друг Гиппель стал упрекать его за непочтительное отношение к родственникам, он возразил: «Каких родственников мне дала судьба! Если бы у меня был отец или дядя, как ты, мне никогда и в голову не пришло бы так относится к ним». Несмотря на гениальное дарование, в произведениях Гофмана много странного, находящего объяснение лишь в его исковерканном воспитании. Он также предаётся пьянству, и не вследствие нужды и лишений, от которых и он немало пострадал, а как раз в такое время, когда счастье ему улыбалось, и он был избавлен от всяких материальных забот.

У Шопенгауэра была умная, но холодная, эгоистичная мать. Уже с раннего детства между матерью и сыном установились враждебные отношения. Когда он показал ей первое сочинение «Die virfache Wurzel des Satzes vom zureichendem Grunde», она насмешливо заметила: «Это, вероятно, книга для аптекарей?». На что он ей (как известно, она сама была писательницей) возразил: «Мои книги ещё будут существовать, когда твои уже будут валяться в чуланах». На это мать любезно заявила: «А твои никогда не дойдут и до чулана, потому что их вовсе не станут читать». Этот недостаток материнской любви, вероятно, оказал немалое влияние на характер и дальнейшую жизнь философа. Многое в его жизни, пожалуй, иначе устроилось бы, если бы его юность была окрашена материнской любовью. Быть может, отталкивающая холодность матери положила основание его неуважению и презрению к женщинам.