Читать «Гениальность и вырождение» онлайн - страница 125

Осветив своим критическим аппаратом теорию вагнеровской музыки, его «руководящие мотивы», «бесконечную мелодию» и т.д., Нордау приходит к заключению, что Вагнер «в глубине своей души, по органическому своему настроению, не был музыкантом, а представлял собою пёструю смесь недоразвившегося поэта и ленивого живописца».

Предоставляю другим завести с Нордау спор относительно теории вагнеровского искусства, если они найдут это стоящим труда. Что касается его психиатрических толкований, на основании которых он приходит к заключению, что Вагнер был помешанным, «выродившимся», то я, мне кажется, достаточно доказал их полную несостоятельность.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Идея общей народной болезни, постепенного вырождения культурных народов вовсе не имеет единичных представителей, как, например, те, о которых мы упомянули в предыдущих исследованиях. Нет, это направление современной науки нашло многочисленных последователей, которые сделали понятие о вырождении почти популярным.

Исходя из этого направления психопатологии, учение о постепенном регрессе человечества, о постепенном упадке культурных народов стало всё более распространяться. Не только среди специалистов, но и среди образованной публики теперь только и речи, что об общей нервной расшатанности, о врождённой нервной слабости, об умственном и физическом упадке нынешнего поколения в сравнении с прошлыми.

Искусство и литература, всегда служившие выражением миросозерцания данного времени, а потому и теперь соответствующие по форме и содержанию современному позитивизму, в новейшее время стали обнаруживать особенную склонность изображать человеческие недуги, особливо душевные болезни, думая этим охарактеризовать современное общество. Хотя уже со времён Гомера душевные болезни всегда изображались художниками и поэтами, но мы повсюду находим для того различные побудительные мотивы, всегда тесно связанные с миросозерцанием времени.

В галлюцинаторной меланхолии Ореста Эсхил изобразил месть фурий, преследующих и терзающих свою жертву. В «неистовом Аяксе», который, охваченный внезапно бредом сомнамбулизма, нападает на стада Ахейцев и душит их вместе с их пастухами, полагая, что убивает начальников войска, Софокл изображает карающую руку Афины, против которой восстал дерзкий смельчак. Итак, древние поэты изображали душевные расстройства, – очевидно, ими самими наблюдавшиеся – в таком виде, как это соответствовало тогдашнему мировоззрению: как предоставление высшей власти, как кара мстительных богов.