Читать «Гимназисты (Семейная хроника - 2)» онлайн - страница 136

Берендя слушал, смотрел на разговаривавших и теперь, когда все замолчали, поматывал головой, собираясь что-то сказать.

- Ну, да довольно об этом, - предупредил, не заметив его намерения, Корнев, - дураков не убавишь в России, а на умных тоску наведешь. Манечка, сюда! - хлопнул он рукой по террасе подходившей Мане.

Маня посмотрела, подумала, села возле Корнева и сказала:

- А мама не позволяет называть меня Манечкой.

- Пустяки, - авторитетно произнес Корнев. - Манечка вы - и все тут.

- Ну, хорошо, спросим у мамы.

- Совершенно лишнее. Надо стараться приучаться своими мозгами вертеть: мама завтра умрет, - что ж вы станете делать тогда?

- Какие вы глупости говорите.

- Умница, Маня, - поддержала Наташа.

- Яблоко от яблони...

- Ну, отлично, - перебила Наташа.

- Вовсе не отлично.

- Если вам говорят отлично, так, значит, отлично, - настойчиво сказала Маня.

Разговор незаметно перешел в область метафизики, и Берендя стал развивать свою оригинальную теорию бесконечности. Он говорил, что в мире существуют три бесконечности, три кита, на которых держится мир: время, пространство и материя. Из бесконечности времени и пространства он довольно туманно выводил бесконечность материи. Скромный Берендя предпослал своей теории предупреждение, что, в сущности, эта теория не его и начало ее относится к временам египетских мудрецов. Все слушали, у всех мелькали свои мысли. У Наташи мелькала веселая мысль, что Берендя со своей теорией и сконфуженным видом, со своими раскрытыми желтоватыми, напряженно в нее уставленными глазами сам египетский мудрец. Ей было смешно, она смотрела в глаза Беренди весело и ласково и, давно ничего не слушая, постоянно кивала ему головой, давая тем понять, что ей ясно все, что он говорит.

Корнев рассеянно грыз ногти, не слушая Беренди, о чем-то думал и, только встречаясь глазами с Маней, делал ей вдруг строгое лицо. Маня, как молодой котенок, наклоняла в такие мгновения головку и всматривалась загадочно в глаза Корнева.

- Да, - протянул вдруг ни с того ни с сего Корнев.

И, когда Берендя уставился на него в ожидании возражения и все повернулись к нему, он смутился и скороговоркой проговорил:

- Конечно, конечно.

- Что "конечно"? - спросила Наташа, давясь от разбиравшего ее смеха.

И все, смотря на Корнева, и сам смущенный Корнев начали смеяться. Разговор о метафизике оборвался, потому что Корнев после смеха, махнув рукой, решил:

- Брось ты к черту всю эту бесконечность; ни все ли там равно: конечно, бесконечно, - факты налицо: я существую, и вторично я не буду существовать. Тем хуже, черт возьми, если все, кроме меня, бесконечно.

- А вот и мама звонит! - воскликнула Маня и побежала навстречу матери.

Когда раздался звонок, всем стало жаль нарушенной уютности. Наташа встала. На ее лице было ясно написано это сожаление и в то же время сознание незаконности такого чувства.

XIX

Волновалось общество, волновалась печать, шли горячие дебаты за и против классического образования. Родители и ученики с страстным вниманием следили за ходом этой борьбы. Реформа семидесятых годов положила конец этой борьбе. Образование в классических гимназиях было признано недостаточным: вводился восьмой класс и аттестат зрелости. Увеличение программы шло исключительно за счет классических языков: удваивалось число уроков латинского, вводился другой древний язык - греческий, равнозначащий по важности с первым.