Читать «Гимназисты (Семейная хроника - 2)» онлайн - страница 115

Аглаида Васильевна проглотила новые слезы.

- Сегодня Тёма стоит передо мной: точно я ему самая чужая... Глупый мальчик... Позови его...

XVI

Как-то через несколько дней, под вечер, от умирающего Тихона прислали за Аглаидой Васильевной. Она пошла с сыном. Карташев шел задумчивый, с какой-то пустотой в голове и сердце. В белой хатке с желтой печкой, желтым полом лежал под образами Тихон. Отец Даниил торопливо и угрюмо свертывал у окна дары.

- Позволил себе обеспокоить для успокоения умирающего, - сказал он, угрюмо подходя к Аглаиде Васильевне.

- Благословите, отец, - ответила она и, когда священник сделал крест, приложилась к его старой руке.

Отец Даниил более мягко проговорил, понижая голос:

- Желает повиниться перед вами... Прощайте ненавидящим вас...

У ног Тихона стояла испуганная Таня с заплаканными глазами, подпершись рукой.

- Лишние свидетели, удалитесь, - распорядился отец Даниил.

Карташев нерешительно стоял, когда Аглаида Васильевна, подойдя к Тихону, поманила сына. Тихон сделал движение, как бы желая освободиться или распустить что-то, сжимавшее его шею. После этого движения он долго и неподвижно смотрел в глаза Аглаиде Васильевне.

- Ты хотел мне что-то сказать? - спросила она, наклоняясь к умирающему.

- Хотел, - мучительно тихо прохрипел Тихон. Аглаида Васильевна поняла, что ему трудно говорить.

- О Тане не заботься: она всю жизнь у нас жила, и я не оставлю ее...

- Одна, - прошептал Тихон.

- Знаю... знаю, что негодяй обманул ее...

Тихон тоскливо кивнул головой.

- Знаю, что сын есть. Буду и о нем заботиться...

Аглаида Васильевна выпрямилась и опять наклонилась.

- Будь спокоен: господь слышит наш разговор.

Она опять выпрямилась и как бы не то утверждала выражением лица, не то спрашивала: "Все?" Тихон мучительно поднял на нее глаза.

- Грешен, - прошептал он.

- Все мы грешны, - наклонилась опять Аглаида Васильевна.

- За добродетель вашу... окаянный... - судорожно заметался Тихон, сжег...

Глаза Тихона с ужасом раскрылись и застыли на Аглаиде Васильевне. Она не то отшатнулась, не то поднялась, чтобы лучше сообразить.

- Скирду сжег? - спросила она жестко.

Аглаида Васильевна, обводя сына ледяным взором, смотрела в окно.

- Что тебя побудило? - Она с отвращением скользнула взглядом по жалкому лицу Тихона.

Воцарилось напряженное молчание. Тихон мучительно переводил глаза с потолка на пол и на стены. Карташев съежился и испуганно смотрел на мать. "Прощайте ненавидящим вас", - пронеслось в голове Аглаиды Васильевны, и горячий огонь боли и протеста загорелся в ее глазах.

- Дьявол, - прошептал Тихон, - всю жизнь смущал...

Тихон тоскливо заметался и рвал ворот рубахи. Его желтая волосатая грудь, впалый потный живот обнажились. "Умирает!" - мелькнуло в голове Аглаиды Васильевны.

- Прощаю тебя... и пусть и господь тебя простит.

Тихон сделал нетерпеливую, судорожную, мучительную гримасу.

- Говори за мной: не яко Иуда, но яко разбойник...

Тихон рванулся, глаза его выпятились и замерли на Аглаиде Васильевне.

- Умер, - оборвала Аглаида Васильевна.

Таня с неестественным воплем бросилась к трупу...