Читать «Рецидивист» онлайн - страница 9

Через много лет Уолтер Ф.Старбек, для которого описываемые события стали легендой, как-то спросил Александра: зачем же вы после Гарварда в таком противном месте работать решили, папаша— то не настаивал, — и тот в ответ забормотал, что (расшифрую заикание его кошмарное) «тогда мне казалось, богатому человеку вроде меня надо же понимать, какая жизнь там, где богатство делают. Молодой был, слишком молодой. Богатство, если оно настоящее, надо или принимать без всяких вопросов, или вообще не принимать».

Насчет заикания его, как дело обстояло до Бойни на Кайахоге: Александрm— он просто ужас до чего стеснительный был, оттого и спотыкался на каждом слове. Скажет и замолчит, но ненадолго, секунды на три, не больше, только уж как замолчит, мысли в нем словно запертые, ни одна наружу не пробьется.

Вообще-то, когда рядом отец его деловитый был или братец, он так и так не больно в разговоры пускался. Только молчание это скрывало тайну, и, сознавая ее, он начинал понимать ничуть не хуже, чем они оба. Решат они что-нибудь и еще до того, как свое решение объявят, почти всегда ему уж известно, что решили и отчего по-другому решить не могли. Никто пока что в толк не взял, к чему дело клонится, а вот он все понял, потому как, слава Богу, в индустрии, в технике там всякой разбирается профессионально.

* * *

Итак, началась в октябре забастовка, и Александр сразу угадал, как нужно действовать, хотя никогда прежде со стачками дела иметь не приходилось. Гарвард был далеко, все равно как за тридевять земель. Да и все, чему его там учили, без пользы оказалось, когда надо, чтобы завод снова заработал. Вот агентство «Пинкертон» знает, как этого добиться, и полиция знает, и, может, еще Национальная гвардия. Папаша с братом рта раскрыть не успели, как Александр уж догадался, что они сейчас скажут: страна большая, много найдется таких, кого нужда заставит за любые деньги работать. Тут папа с братом именно это и говорят, а Александр еще кое-что насчет деловой жизни усваивает: есть такие компании — они часто за профсоюзы себя выдают, — которые этим вот и занимаются, рабочих набирают в подобных случаях.

К концу ноября из заводских труб снова повалил дым. А у бастовавших денег совсем не осталось — ни на хлеб, ни за жилье платить и отопление. На триста миль вокруг каждому промышленнику был послан список фамилий, чтобы упомянутых в нем не принимали на работу: смутьяны, хлопот не оберешься. А лидера их, Колина Джервиса, посадили, и он ждал судебного разбирательства по сфабрикованному делу об убийстве.

* * *

Пятнадцатого декабря жена Колина Джервиса (все ее называли просто — Мать) во главе депутации из двадцати других жен стачечников явилась к проходной завода и попросила Дэниела Маккоуна выйти к ним. Он вместо себя послал Александра и записку написал, которую Александр сумел огласить, даже ни разу не запнувшись. Говорилось в записке, что Дэниел Маккоун — человек очень занятой, нет у него времени беседы вести с людьми, которые больше не имеют никакого отношения к компании «Кайахога. Сталь и мосты». Они, видно, что-то спутали, тут производство, а не богадельня. Пусть, дескать, в церковь сходят или в полицейский участок, там им дадут список разных организаций, куда и подобает обращаться за помощью, если им помощь нужна и если заслужили, чтобы помощь им оказывали, или думают, что заслужили.