Читать «Люди или животные» онлайн - страница 123

- Нет. Дело сделано. И это главное... Вам представился прекрасный случай посмеяться надо мной, - добавил он, сдерживая насмешливую улыбку.

- Не понимаю почему?

- Вам бы следовало послушать мой спор с лордом-хранителем печати. Я говорил ему как раз обратное.

- Вы изменили свое мнение?

- Ничуть. И в этом-то самое забавное. С ним я рассуждаю, как вы. С вами - как он. Знаете, из всего этого можно извлечь весьма ценный урок.

- Интересно знать какой.

- Не помню уж, кому принадлежат эти слова, - сказал судья: - "Было бы слишком прекрасно умереть за абсолютно правое дело!" Но ведь на свете таких "абсолютно правых дел" не существует. Даже в наиболее правом деле справедливость играет лишь второстепенную роль. Чтобы поддержать его, необходимы как раз те самые соображения, которые вы называете неблагородными. Почему это так, нам с вами отныне вполне понятно: человеческий удел двойствен в самой своей основе, не с нас эта двойственность началась, и мы постоянно пытаемся бороться против нее. В этой борьбе, даже в тех падениях и поражениях, без которых она немыслима, - величие человека.

- Что вы советуете мне теперь делать? - спросил его Дуглас.

- Ну, конечно, продолжать, старина, - ответил судья.

- Продолжать? Неужели, по-вашему, я должен убить еще одного тропеныша?

- Бог мой! Конечно, нет! - расхохотался сэр Артур, утирая слезы, выступившие у него на глазах. - Конечно же, нет! Я имел в виду вашу профессию, вы, надеюсь, помните, что вы как-никак писатель?

Он с улыбкой протянул кипу газет, в них синим карандашом были отмечены места, представляющие интерес для Дуга. Это были отклики на опубликованную в "Таймс" статью сэра Артура, комментирующую официально принятое в Соединенном Королевстве определение человеческой личности. Все газеты дружно нападали на данное определение. Но иного никто не предлагал. И точек зрения, с которых критиковался новый закон, было больше, чем летом цветов на лугу.

Один из французских парламентариев в своем интервью, данном корреспонденту газеты относительно нового закона, заявил, что он-де "слишком хорошо относится к своим британским коллегам, чтобы вообще распространяться на эту тему". Его ответ рассмешил Дуга.

- Ну и злобный тип! - произнес он. - Куда честнее прямо сказать, с чем он не согласен.

- Он, вероятно, не в состоянии этого сделать, - заметил судья.

- Почему же?

- Именно это я и пытаюсь объяснить в своей статье. Уже одно существование различных мнений ясно доказывает, что нам пока не дано знать истины (иначе не было бы поводов для разногласий), и все же, несмотря ни на что, мы стремимся найти эту истину (иначе о чем нам было бы спорить?). А ведь именно это в конечном счете и выражает закон при всей своей неполноте и двойственности. Стоит только начать спор, как наталкиваешься на неразрешимые противоречия.

- И вы думаете, ваш французский коллега понимает все это?

- Нет. Чаще всего, как вы сами убедитесь, разногласия вытекают из соображений чисто эмоционального характера, а иногда просто из предрассудков. Они, и это вполне закономерно, не опираются и не могут опираться на логические доводы. Но человеческий ум очень ловко обходит то, что его стесняет.