Читать «Взлет против ветра» онлайн - страница 9

Художник сумел придать подлинную живость ее чертам. Женщина была в военной гимнастерке. На одном погоне с ефрейторской лычкой .лежал сухой осенний лист в мелких прожилках. Шея у женщины была тонкая, без единой морщинки. Морщинки гнездились лишь в углах мягко очерченного рта, готового улыбнуться. А на нежной шее только мраморная жилка замерла, как струна. Из-под пилотки сыпались на незамутненный складками лоб светлые волосы, не очень густые, знакомые с ветром и солнцем. И опять щемящее чувство жалости надвинулось на лейтенанта, комком непрогло-ченным стало в горле.

— Она всегда с тобою, отец, — сказал Аркадий.

— Всегда, сынок,— глухо подтвердил генерал.

Замолчали. А сын вспоминал. Руки в редких веснушках по локоть и певучий волжский окающий голосок. Предрассветный ветерок врывался в открытое окно, редеть начинала темень, окружавшая со всех сторон особняк, кусты, разделенные покрытой гравием дорожкой, шептали: нам зябко.

Сын вспоминал, но этих воспоминаний было, оказывается, так мало, что молчание в комнате не затягивалось. В самом деле, что еще врезалось в память, кроме этих ласковых рук в веснушках? Нет, он забыл даже, какого цвета были у нее глаза, потому что маленькие дети иногда бывают невосприимчивыми к цвету, путают красный с лиловым, голубой с синим, серый с черным. А вот бездумная колыбельная, чуть ли не ею самой сочиненная, напетая безмерно добрым голосом, так и осталась в сознании.

И еще осталась в памяти широкая плоская кровать и она, эта женщина, метавшаяся в бреду, вся высохшая, с провалившимися, тусклыми глазами. А потом оркестр, военные с покрасневшими от холода лицами, непонятные слова — «любимица всего полка», которые говорил над большой ямой человек с непокрытой головой и двумя золотыми звездочками на кителе.

— Бедная мама, — покачал головой Аркадий,— как мало тебе выпало пожить на нашей земле. — И вдруг жестко, без всякой связи и паузы спросил: — Отец, а у тебя были другие женщины? После нее, конечно?

Антон Федосеевич подавленно усмехнулся.

— Не надо, сынок, когда-нибудь в другой раз об этом.

— В другой так в другой, — смущенно согласился Аркадий. — Только я хочу знать, были или не были. Ведь ты такой сильный, красивый. Тебя многие могли бы любить. Разве не так?

Генерал засмеялся и разлохматил ему волосы.

— Чего пристал? Тебе как отвечать? Сидя или в положении «смирно»? Сказал — после, значит, так и будет.

Аркадий утвердительно качнул головой, понимая, что не надо принуждать отца к ответу, раз он от этого ответа так решительно уходит. Стараясь смягчить неловкость, сын искал для этого предлог и обрадовался, увидев на стене под ликом одного тевтонского рыцаря фотографию немецкого аса, такую же точно, какую они только что рассматривали с Андреем Беломестновым в мансарде, в отведенной им для ночлега комнате.