Читать «Пионеры на море» онлайн - страница 80

Кок во время выдачи денег внушительно крякал и, расписавшись, передавал ручку Мишке.

С той поры приятели заметили, что моряки стали обращаться с ними как с равными.

Меньше и меньше миль оставалось до советского порта. И с каждой пройденной милей, которые равнодушно отзванивал лаг на корме, ребята понимали всю несуразность своего бегства из ячейки.

Однажды Котенко спросил их:

— Ну, так вот, теперь времени прошло не мало. Можно было подумать. Ну, так от кого же все-таки вы удрали?

Гришка, не ожидавший этого вопроса, ответил:

— Как от кого?.. От ребят.

Котенко хитро подмигнул коку.

— Что же они вам чужие? Враги? Ведь мы такие же! Что у вас завод — что мы с заводов да из деревни. Там комсомол и здесь комсомол. Ну-ка?

Ребята молчали.

В плавании они нагляделись на краснофлотскую трудную жизнь. Видели, с каким упорством и сознанием делали люди простое свое дело.

Порой ребятам стыдно становилось за то, что их присутствие на крейсере мешало этой работе, отнимало от людей короткие часы отдыха.

Два дня потели ребята над письмом в ячейку, пытаясь подробно описать все происшествия и свое раскаяние. Прочли письмо коку и Котенко.

Кок с расстановкой, хлопая себя по животу, искренно доказывал:

— Пожалуйста! Да разве на бумаге все напишешь? В словах того не передашь, а то на бумаге! Вот ежели сколько для камбуза провизии надо, мяса там, картошки, макарон, соли — это возможно. А что человек в жизнь свою видит — на бумаге изобразить? Да еще вам, сосункам? — Не годится.

Котенко, как всегда, подсмеиваясь над коком, добавил:

— Чепуха, Остап. На бумаге можно все передать. Только кто этому обучен. А вы, ребятки, лучше, как приедете, все и выкладывайте. Так, мол, и так. Хотите — казните, хотите — милуйте. Только верно — на словах нужно. Слова — великая штука, особенно когда от сердца.

У ребят опустились руки. Все путалось в головах, все становилось таким же неизвестным и суровым, как вздымающееся за бортом Желтое море.

ЗЕМЛЯ СОВЕТСКАЯ

Остап, прищелкивая языком, жарил рыбу. Ребята, взглянув на него, перемигнулись. Мишка вкрадчивым голоском заговорил:

— Рыба будет как в ресторане. Только хочу я вам напомнить, дядя Остап Остапыч, что в последний раз… вы остановились на том, как началась ваша свадьба и вы остались одни с мадамой. Интересно знать, что же было дальше?

Гришка заметил, как слегка вздрогнули жирные плечи Остапа. Он долго молчал, потом повернул блестевшее от пота лицо к Мишке, пытаясь улыбнуться. Ребята увидели, что-то блеснуло в глазах кока.

— Правильно, Мишенька. Что бы ни случилось, краснофлотцы должны быть на высоте самого высокого положения. Хныкать мне не пристало, что лучшего друга в Китае оставил. Думал после того много — вот и постановил: рано мне еще думать о береге. Ну их к свиньям, всех этих коровок да курочек! Без меня не пропадут… Останусь я, ребятки, на «Коминтерне». Как уйти с него, когда здесь каждое местечко знакомо?

Да еще вот… Колюшка… Андрея-то сынок. Теперь я ему взамен отца… можно сказать… и мне… этово… радость досталась. Пожалуйста… Однако идем полным ходом дальше… Дай-ка, Гриша, соли… Попочка, чего нос повесил? Не горюй — скоро в Москве будешь! Ну вот… Остался я с мадамой один, значит. Она не то хрюкает, не то смеется, и туалет свой справляет. Маслом мажется. Такая на меня тоска напала, такая грусть! Двадцать два года, думаю, и так плачевно карьера кончилась. В деревне узнают — засмеют. Как я с собой чернокожую супружницу домой привезу?