Читать «Ночи Кадира» онлайн - страница 73

— Многих. Но это было необходимо.

— Всегда?

— Нет, — признался Гленард. — Не всегда. Но те, кого я убивал, не были святыми людьми.

— Никто не святой.

— Никто. И я не святой тоже. Но, оглядываясь назад, я думаю, что если бы я не убил тех людей, наш мир был бы гораздо хуже.

— Опасная уверенность.

— Что делать, мухтарам Сармад. Это то самое цветное стекло моих иллюзий и убеждений, сквозь которое я смотрю и на прошлое, и на настоящее, и, в какой-то мере, на будущее.

— А когда у вас появилась страсть к собиранию интересных историй?

— У меня был друг на войне. Аллеран. Альв. Мы с ним прошли всю войну, только нас трое от первого нашего отряда и осталось — Славий, Аллеран и я. Его убили перед самым концом войны, две недели оставалось… Он был много старше нас со Славием, хотя казался ровесником. Наверное, он воспринимал нас не просто как друзей. Воспитывал нас, юнцов, как своих детей или младших братьев. Он-то меня и приобщил к истории, к книгам, привил мне страсть к легендам, к изучению других культур. В первую очередь, я стал изучать жизнь альвов, это мне здорово потом помогло. Ну, а затем, интерес проснулся ко всем культурам этого мира. Я понял, что все мы, хоть и отличаемся сильно внешне, но на самом деле, в глубине души, похожи, одинаковы, едины, несмотря на разные языки, разный рост, форму ушей или религию. Жаль, что многие этого не понимают.

— Жаль. А как Аллеран вас заинтересовал альвийскими историями? Вы ведь были деревенским парнем с севера, наверняка альвов не любили.

— Не любил. И к Аллерану поначалу относился крайне негативно. Ну как же, разведывательный отряд, а к нам альва-предателя прикрепили. Но потом был первый бой, где мы стояли плечом к плечу, прикрывая друг друга. И я нашел друга. А потом однажды вечером он начал петь у огня длинную грустную песню. Я спросил, о чем она. Он рассказал. И тогда я нашел интерес в жизни. Он много песен пел разных, любил их очень. Я даже потом пытался их переводить на имперский.

— Спойте что-нибудь, Гленард, — с улыбкой попросил старик.

— Что вы, мухтарам Сармад. Из меня певец, как из ведра морской корабль.

— Спойте, не стесняйтесь. А Хисса вам подыграет. Порадуйте девочку. Очень уж она песни любит.

— Ну, хорошо… — кивнул, Гленард, поколебавшись.

Где ночь цветет небес огнём Где ветер спит Где месяц бдит Где даже речка не шумит Приди, и будем мы вдвоем

Хисса без труда подстроилась под непривычную мелодию и ритм. Музыкантом она была отличным.

Когда погаснут все огни И все слова И лишь едва Видна на небе синева Приди, и будем мы одни

Девушка внимательно смотрела на Гленарда широко открытыми глазами, перебирая струны.

Не возвратиться нам домой Назад пути Нам не найти Расправить крылья — и лети Приди, и будем мы с тобой

Музыка завораживала, подхватывая слабый голос Гленарда и неожиданно облагораживая его. Песня, звучащая над пустыней, казалась красивее лучших оперных арий, звучавших под сводами императорского дворца Рогтайха.