Читать «Легенда о Тристане и Изольде» онлайн - страница 9

К тебе пришли мы за советом. Ты только дай нам наставленья, Исполним все твои веленья". Внемлите дальше мне, сеньеры. 2320 Изольда, потупляя взоры, Встает смиренно на колени И горячи ее моленья: "Замолви хоть словцо за нас, Чтоб королевский гнев угас. От грешной жизни отрекаюсь, Хотя, святой отец, не каюсь, Что рыцаря люблю бессрочно Любовью чистой, непорочной. Раздельна будет наша плоть, Свидетелем тому господь". Отшельник, плача в умиленье, Шлет господу благодаренье. "О сколь ты благ, сколь славен, боже, Твоею милостью я дожил До дня, когда вот эти двое Пришли, снедаемы тоскою, Чтоб я им, грешным, дал совет, Из мрака вывел бы на свет. Обоих разуму наставлю, 2340 На путь спасения направлю. Тристан, в мой скит пришел ты сам, — Прислушайся ж к моим словам, И, королева, ты внемли, Безумья своего не дли. Коль в любострастии бесчинно Погрязли женщина с мужчиной, Но горько каются потом Они в грехе поганом том, Господь помилует их души, На скорбных кару не обрушит. О, королева и Тристан, Обман во благо — не обман. Дабы пристойно срам прикрыть, Душой придется покривить. Составим королю посланье. Начнем с привета, с пожеланья Владычествовать много лет, Не зная горестей и бед. Напишем далее о том, 2360 Что с королевою вдвоем Влачишь в лесу и дни, и ночи, Что, ежели король захочет Вернуть ей милость и почет, Не поведешь обидам счет, Пойдешь к нему на службу снова, Что жизни ты лишишь любого, Кто стыд и совесть позабудет, Вас обвинив бесстыдно в блуде: Пускай тебя сожгут живым, Коль не разделаешься с ним. Никто, хоть равный, хоть неравный, С тобою, рыцарь достославный, Вовек сразиться не дерзнет. Ты это знаешь наперед. Содеять над тобой расправу Хотел король, но не по праву, А своевольно, беззаконно: Простолюдины и бароны Под клятвой это подтвердят. 2380 Ты на костре, как супостат, Сгорел бы и постыдно сгинул, Когда б господь тебя отринул, Но он к тебе свой взор склонил И преисполнил дивных сил, Помог свершить такой прыжок, Какого бы свершить не мог Никто из смертных, ни единый От Рима и до Константины. Добыл Изольду ты в борьбе, Но не оставил при себе, С ней в Корнуэльс приплыл по водам И королю в супруги отдал, И в Лансиене этот брак Был освящен — то знает всяк. Она лишь потому бежала, Что ей погибель угрожала. Ты без промешки и заминки С любым сразишься в поединке И ежели в честном бою 2400 Докажешь чистоту свою, Пусть он, с согласия вассалов, Вернет с почетом, как пристало, Прекраснейшую между жен. И, ежели захочет он, Ты станешь вновь ему служить, Его пределы сторожить, А будешь неугоден — что ж, За фризским за морем найдешь Приют у короля другого. Так мы напишем слово в слово". — "Ты камень снял с моей души, Сеньер Огрин, но напиши, — Мол, мне остерегаться надо, Затем что щедрую награду За жизнь мою он обещал. Но я врагом его не стал, Он родич мой и государь, Ему я предан, как и встарь, Пусть он ответит мне с письмом 2420 И к Красному Кресту потом Прикажет отнести ту весть Мне надобно ее прочесть, И как он скажет, так и будет. Пока что осторожность нудит С ним встречи в замке не искать. К письму я приложу печать, Своей рукой поставлю vale". Еще слова не отзвучали, Огрин чернила достает И лист пергамента берет, Письмо искусно составляет, Потом печаткою скрепляет, И молвит рыцарю Огрин: "Кто отвезет письмо, мой сын?" "Я сам". — "Тебе нельзя, нет, нет!" "Святой отец, — Тристан в ответ, — Я проберусь незримей тени, Мне все знакомо в Лансиене, Ты ж королеве дай приют, — 2440 Пускай меня дождется тут. Как только на дворе стемнеет И все уснет и онемеет, Верхом я в замок поскачу И Говернала прихвачу: Он всех мирян, всех иереев И преданнее, и вернее. У Лансиена спешусь я, А он постережет коня". Как только солнце закатилось И ночь на землю опустилась, Оруженосец Говернал Коня Тристану оседлал. Вот, спешившись в лощине малой, Коня оставив Говерналу, В глубокой тьме Тристан шагает, И ловко стражи избегает, И преодолевает ров, Как тень, скользит среди кустов, И осторожною стопою 2460 Подходит он к окну покоя, Где спит король на ложе пышном. Тристан зовет его чуть слышно, И тот, проснувшись, вопрошает: "Кто в этот час мой сон смущает? Ответь мне, назови себя". "Племянник твой зовет тебя. Да, это я, Тристан, сеньер. К окну прокрался, точно вор, И медлить здесь опасно мне. Найдешь посланье на окне". И соскочив немедля с ложа, Король кричит трикраты: "Боже! Вернись, Тристан, не дли разлуки!" Потом письмо берет он в руки. Тристан скрывается во тьму — Не доверяет он ему. Приходит рыцарь к месту встречи. "Скорей! — оруженосец шепчет. — Безумец! Жди теперь погони! 2480 Дай бог, чтоб вынесли нас кони! Одно спасенье — путь в обход". В лесу заря их застает. Всю ночь Огрин мольбы возносит, У господа смиренно просит, Чтоб длань его не покарала Ни рыцаря, ни Говернала. И вот они вернулись в скит. Огрин Творца благодарит. А как Изольда другу рада, О том и говорить не надо. Проплакала ночь напролет, Минута ей казалась с год, Пока при первом свете дня Тристан не соскочил с коня. Изольда к рыцарю бежит.. . И говорит ему она: "Друг, расскажи нам обо всем: Ты говорил ли с королем?" Тогда Тристан поведал им, 2500 Как, вышней силою храним, Он дяде о письме сказал, Как трижды тот его позвал, Как промолчал Тристан в ответ, Как взял король с окна пакет. Поет Огрин творцу осанну, Потом он говорит Тристану, Что скоро весть к нему придет. Тристан поближе лук кладет. Король в тревоге. Ранним-рано Велит будить он капеллана, Дает ему письмо читать, И взламывает тот печать, Читает громко, внятно, гладко, От первой строчки по порядку, Что королю племянник пишет. И слушает король, не дышит. Исполнен он благоволенья, И радости, и удивленья: Изольду он не разлюбил 2520 И потому доволен был. Велит он звать баронов знатных, Прославленных в деяньях ратных, И вот, собравши их на сход, Король такую речь ведет: "Пришло послание ко мне. Ему внемлите в тишине. Я ваш король, а вы вассалы, И как вассалам; вам пристало Давать советы сюзерену. Я жду совета непременно". И первый говорит Динас: "Коль что не так скажу сейчас, Не слушайте меня, сеньеры, К другому обратите взоры, И, если мудро скажет он, Пусть мудрость будет вам закон. Сего послания не зная — О чем, да из какого края — Как сведать, можем мы иль нет 2540 Дать мудрый и благой совет? Посланье вслух вели прочесть, И всяк, в ком не уснула честь, Всю правду скажет, не смолчит, А молчунам позор и стыд". Согласны все бароны с ним. "Послание узнать хотим. Пусть капеллан прочтет его, Не опуская ничего". Вот, исполняя их желанье, Перед собой держа посланье, Читает внятно капеллан: "Племянник короля Тристан Сеньеру и его баронам Во первых же строках с поклоном Шлет пожеланья многих лет. Король, ты брачный дал обет И с королевною ирландской Обвенчан в церкви христианской. Но кто, скажи, ее добыл, 2560 С драконом в смертный бои вступил, Не убоясь огня и яда? Она была моя награда, Но я тебе ее отдал, И знают все, и стар и мал, Что взял Изольду в жены ты, Но не укрыл от клеветы, От злых наветчиков не спас. Я повторю хоть сотни раз, — С любым сражусь, кто равен мне, Хоть пеший будь, хоть на коне, Коль скажет, не боясь ответа, Что мы не соблюли завета, Что страстью связаны плотской Я с нею и она со мной. А пораженье потерплю И честь свою не обелю, Твой суд да будет прав и скор. Но слать не можно на костер За то, что, не нарушив долга, 2580 Я был баронами оболган. Ты в гневе был и был неправ, Бессудно сжечь нас приказав, Но — всемогущему хвала! — Его десница нас спасла, И королеву и меня, От страшной кары, от огня. О милый дядя! Нас казнив, Как был бы ты несправедлив! Смертельный я свершил прыжок, Мне всеблагий и тут помог. Изольду на позор и муки Ты прокаженным отдал в руки, Но я ей волю возвратил, Лес Моруа нас приютил. Из-за меня она терпела, Худого не свершивши дела, И честь велит мне быть при ней. С тех пор таимся от людей, Скрываемся от чуждых глаз, 2600 Затем, что знает твой приказ Народ по городам и весям: Обоих сжечь или повесить, А лес нам даровал спасенье. Но будь твое соизволенье Изольде светлоликой вновь Почет вернуть, вернуть любовь, Тебя, как ни один вассал, Я доблестно бы защищал. А Корнуэльс велишь покинуть И с глаз твоих навеки сгинуть, — Пойду на службу к фризам я, Чтоб разделили нас моря. Мне боле эта жизнь не в жизнь. Ты слово твердое скажи — Изольду примешь ли по чести. Не то я поплыву с ней вместе В Ирландию, в ее страну: Там королю я дочь верну". "Король, — с поклоном молвит чтец, 2620 На сем посланию конец". Бароны слышат вызов тот, Что им Тристан могучий шлет, Честь королевы защищая, С любым из них сразиться чая, И молвят: "Гнев, король, уйми, Жену свою к себе возьми: Нет разума у тех людей, Что худо говорят о ней. Тристана в Гавуа пошли: Король заморской той земли С шотландским королем не дружит; Пускай ему Тристан послужит Мечем булатным в деле ратном. Захочешь — кличь его обратно. Племянник твой в своем посланье Тебе поклялся в послушанье. Ответь, что, мол, без промедленья Ждешь королеву в Лансиене". Король немедля капеллану 2640 Велит писать письмо Тристану. "Берись же за перо. Скорей! Душа скорбит в разлуке с ней. Каким терзаниям и бедам. Я молодость Изольды предал! Мою печать поставишь ты И отвезешь до темноты Письмо к Кресту. Так поспеши! В конце обоим отпиши Мои приветствия". Тотчас Исполнен был его приказ. А рыцарь не смежает очи. Идет, торопится средь ночи К Поляне Белой в темноте. Висит посланье на Кресте. Знакомую печать он зрит, К Огрину поспешает в скит, И вот уже читает старец Послание от государя: Мол, королеву он прощает, 2660 К себе с охотой возвращает, Условия при этом ставит. И господа отшельник славит: Письмо достойно властелина И доброго христианина. "Тристан, мой сын, бодрись душой! Все нынче будет хорошо: Король ответствует, что рад Он королеву взять назад, Бароны станут ей служить, Но вам не тоже вместе жить. В другие земли снаряжайся, Служи и доблестно сражайся И, может статься, через год Он в Корнуэльс тебя вернет. Изольду передай — и в путь: На третий день, Тристан, отбудь. Ты знаешь, где Опасный Брод? Туда со свитой он придет И назначает вам свиданье. 2680 На том кончается посланье". И говорит Тристан: "О боже! В разлуке с милой горе сгложет, Но так назначено судьбой: Лишенья знала ты со мной, Теперь конец твоим лишеньям. Расстанемся, но в утешенье Свою любовь тебе оставлю, С твоей в изгнанье путь направлю. И с чужедальней стороны, Хоть в мирны дни, хоть в дни войны, Тебе я весточку подам. Молю, припав к твоим стопам, И ты откликнись, дорогая". И говорит она, вздыхая: "Оставь при мне, мой друг бесценный, Охотничьего пса Хюсдена. Он будет в неге жить и холе, Не зная устали и боли. Как только на него взгляну 2700 Тебя, о друг мой, вспомяну, Увижу, точно наяву, И сердцем сразу оживу, Как будто ты прислал мне весть. Хюсден так сытно будет есть, Так сладко в мягкой спать постели, Как не случалось псам доселе. Тристан, вот перстень мой: огнем Горит зеленый яспис в нем. Его, Тристан, дарю тебе; В лихой, в счастливой ли судьбе, Ты перстень с пальца не снимай И, милый друг мой, твердо знай: Коль принесет гонец мне вести, Но этот не покажет перстень, Я буду знать, что тот посланец Не от тебя, а самозванец. Но только перстень он покажет, Тотчас исполню все, что скажет, Легко то будет или трудно, 2720 Разумно или безрассудно. Любовью нашей я клянусь, Что всем на свете поступлюсь. Возьми мой перстень, а взамен Пусть делит верный твой Хюсден Со мною о тебе печаль". — "Он твой. Мне ничего не жаль; Отдать тебе, что хочешь, рад". — "Тристан, благодарю стократ". И перстень с ясписом снимает, Ему на палец надевает, И, о разлуке памятуя, Уста сливают в поцелуе. Меж тем спешит отшельник в Мон, И в Моне накупает он, Не прижимаясь, не считая, И соболя, и горностая, Атласных тканей и шелковых, Полотен белых и пунцовых, И иноходца в дивной сбруе 2740 Берет отшельник не торгуясь. Он за наличные и в долг Берет меха, атлас и шелк, Чтоб королеву нарядить. Временем оповестить Велит король весь люд честной, Что помирился он с женой, Что он желает ей добра И с нею встретился вчера В том месте, где Опасный Брод. Валом-валил туда народ, Съезжался и сбирался там Цвет знатных рыцарей и дам. Изольду крепко все любили, Лишь четверо не рады были, Но божий суд настигнет их, Накажет он всех четверых. Двоих баронов меч сразит, А третьего стрела пронзит. Под палкою за свой донос 2760 Лесник издохнет, точно пес, Избитый Перинисом верным. Очистится земля от скверны. Расплаты не избегнуть им, — К злодеям бог неумолим. В тот день, сеньеры, тьма народу К Опасному спешила Броду. При Марке все его вассалы. Шатры — багряны, сини, алы — Украсили зеленый луг. Тристан с Изольдою сам-друг, Тристан с Изольдой подскакали, У межевого камня встали. Под низ кольчугу он надел: Им поневоле страх владел, Что втайне месть король лелеет. Шатрами луг пред ним алеет, Знакомые он видит лица. И говорит Изольде рыцарь: "Отныне стал Хюсден твоим. 2780 Пусть будет он тобой любим, Как был любим до этих пор. Взгляни, к нам едет твой сеньер, И с глазу на глаз мы сейчас, Прекрасный друг, в последний раз. Король, бароны, вот они. К Тристану слух свой преклони. Господним именем молю: Коль я гонца к тебе пришлю, Ты сразу же или с оттяжкой, Но все исполни, как ни тяжко, Что скажет он наедине". "Тристан, ты можешь верить мне. Коль твой гонец мне слово скажет, При этом перстня не покажет, Я буду знать, что тот посланец — Бесстыжий лжец и самозванец. Но если он твой перстень вынет, Ни рвы, ни стены, ни твердыни Мне не препоны, не указ: 2800 Клянусь, все сделаю тотчас. Доколе я живу, дотоле Священна мне Тристана воля". Изольду рыцарь к сердцу жмет. "Да будет бог тебе оплот!" И, благоумия полна, Так говорит ему она: "Теперь мое послушай слово. Совет отшельника святого Нам, как стрела, вонзился в грудь, И королю меня вернуть Решился ты, я это знаю. Ты прав, но богом заклинаю, Живи поблизости, пока Не будешь знать наверняка, Как принята супругом я. То молит милая твоя — Ужель откажешь ей в мольбе? Лесник Орри приют тебе Даст в бедной хижине своей. 2820 Немало провели ночей Мы в ней на самодельном ложе... А три барона, три злодея Найдут в лесу конец лихой: Их кости порастут травой. Пусть ад предателей поглотит! Но нынче всю меня колотит, Когда о них я помышляю. Мой друг, тебя я умоляю — Таись и жди, как хитрый лис, И будет часто Перенис К тебе из замка прибегать. Пускай господня благодать, Друг милый, над тобой прострется. Ты будешь знать, как мне живется От преданного нам пажа". Тристан ей молвит: "Госпожа, Тот распростится с головою, Кто оскорбит тебя хулою, Тебе обиду нанесет". — 2840 "Ты снял с души тяжелый гнет, Я вновь счастлива, вновь спокойна, Благодарю, мой друг достойный". Все ближе королевский двор. Приветствий громогласен хор. Король, осанист, горделив, Подъехал, всех опередив, За ним Динас, что из Динана: Он друг Изольды и Тристана. Тристан ее коня ведет, Как подобает, отдает Учтивый королю поклон И, выпрямившись, молвит он: "Король, перед тобою та, Чья несравненна красота. Изольду нежную твою Тебе, король, я отдаю, Пусть все твои мой слышат глас: Клянусь, что не было меж нас Между Изольдою и мной 2860 Любви нечистой и срамной. Чтоб оправдаться мне вполне, Хоть пеший, хоть бы на коне, С любым сражусь, и длань творца Да не помилует лжеца. Но если обелен я буду, Наветчикам придется худо ... Вели — я при тебе останусь, Вели — с тобой навек расстанусь". Сказал — и молча ждал ответа. Андрет, Николя сын, на это: "Король, дабы враги робели, Оставь Тристана в Тинтажеле". Такое слово молвил он, И Марк душою умягчен. С Тристаном в сторону тотчас От отъезжает, а Динас При королеве остается. В нем сердце преданное бьется. Ликует он и веселится, 2880 И дивный плащ из багряницы Изольде скинуть помогает. А стройный стан ей облегает Из шелка длинное блио. На ней как вылито оно. Отшельник на ее уборы Потратился не зря, сеньеры: Как ей к лицу наряд богатый! Сверкают кудри, точно злато, И точно изумруды очи. Рой рыцарей вокруг хлопочет. В печали три клеветника: Спаслися птицы из силка! За старое берутся снова. "Король, послушай наше слово. Ты королеву сам изгнал, Великий грех за ней признал И вот сегодня обеляешь И с нею вместе поселяешь Тристана в Тинтажеле ты. 2900 Вам не избегнуть клеветы! Пусть Корнуэльс Тристан покинет, А год с его изгнанья минет, И ты уверишься, что ей Племянник твой не шлет вестей — К себе опять его возьмешь". — "Бароны, ваш совет хорош. Тристана в дальний край отправлю, От злой молвы себя избавлю". Бароны веселы и рады: Им только этого и надо. Услышав короля приказ, Тристан собрался в путь тотчас. Проститься он с Изольдой хочет. Они глядят друг другу в очи, И видит это весь народ, И стыд огнем ей щеки жжет. А скорбь час от часу тяжеле: Не жить Тристану в Тинтажеле! Король Тристана вопрошает, 2920 Куда стопы он обращает, И хочет одарить богато — Пусть, мол, возьмет меха и злато. Ответ Тристана был суров: "И не возьму твоих даров — Окажет мне и честь, и дружбу Король, к кому пойду на службу". И многошумною толпой Бароны на берег морской Тристана провожают в путь, И, руку положив на грудь, Изольда вслед глядит в тоске, Пока он виден вдалеке. Вот проводили, распростились И восвояси воротились. Остался лишь один Динас. Обнявши рыцаря не раз, Его он в замок свой зовет. И, поразмыслив, молвит тот: "Ты знаешь, по какой причине 2940 Отсюда уезжаю ныне. Коль с просьбою большой иль малой К тебе пришлю я Говернала, Ее исполнить поклянись". Вновь семикратно обнялись. Дал клятву рыцарю Динас. Та клятва тверже, чем алмаз. Докажет он Тристану вскоре, Что верен в радости и в горе. Столь ярого исполнен рвенья, Что даже короля веленья Его бы не поколебали. Разъехались в большой печали. Меж тем в лачуге лесника Король известий ждал, пока Барон Динас не появился — Тогда лишь в замок воротился. Черна дорога от людей, Мужчин, и женщин, и детей. Четыре тысячи их тут, — 2960 Все пляшут, гомонят, поют, Все ликования полны: Тристан с Изольдой прощены. С утра звонят колокола. А между тем молва прошла, Что изгнан рыцарь на чужбину. Но гонят люди прочь кручину, Так рады, что Изольда с ними. Дома шелками дорогими Разубраны. Всяк нынче весел. Кто победней, ковры повесил. Устлали тростником дороги, Где королевы ступят ноги. Вот в монастырь она идет, А монастырь лансьенский тот Святому посвящен Самсону. С ней челядинцы и бароны. У монастырских у ворот Изольду сам епископ ждет. Он в облачении богатом. 2980 При нем монахи и аббаты. К монастырю она подходит. Епископ в храм Изольду вводит, У алтаря стоит он с ней. Ее наряд небес синей. Динас, барон средь всех почтенный, Ей подает покров бесценный. В сто марок серебра он встал. Златыми нитями сверкал. Хоть обыщи весь белый свет, Нигде такого больше нет, Да и не видывали встарь. Он королевой на алтарь Возложен и как жар горит. Был из него нарамник сшит. В нем редко службу служат ныне — Оберегают как святыню. Народ Изольду окружает, До Тинтажеля провожает. Король любому гостю рад: 3000 Столы под яствами трещат, Нет в замке запертых дверей — Всяк приходи и ешь и пей. Все королеву привечают, И чествуют, и величают, — Ее не величали так И в день, когда вступала в брак. Оруженосцев Марк призвал, И двадцать лучших он избрал, И в рыцари их посвятил, И сто рабов освободил. Меж тем Тристан в лесу густом, Где каждый куст ему знаком, Тропой заросшей, чуть приметной Подъехал к хижине заветной — Лесник в той хижине живет. Тристана он в подвал ведет, Еду туда ему приносит, Что знает, обо всем доносит. Охотник добрый был Орри. 3020 Лес обходил он до зари, И всякий раз, что ни капкан — Там кабаниха иль кабан. Немало у Орри добычи — Косуль, оленей, всякой дичи. При этом он и тароват, С подручными делиться рад. Тристану шлет через пажа Все время вести госпожа. Теперь рассказ я поведу О тех, кому гореть в аду: Повинны лишь они в разладе Между племянником и дядей. Еще и месяц не истек — Сзывает на охоту рог: Марк едет со своим двором, И три предателя при нем. В лесу пожар недавно был. Король коня остановил, Глядит на паль и лаю внемлет. 3040 Наветчики меж тем не дремлют. "Король, послушай нашу речь. Хотим тебя предостеречь. Над королевою расправу Не по суду и не по праву — По прихоти ты учинил, Потом по прихоти простил. А мы, король, твои бароны, Хотим, как требуют законы, Чтоб божий суд она прошла И доказала, что бела, К Тристану страсти не питала И честь твою не запятнала. А испугается суда — Пусть уезжает навсегда". Ланиты короля в огне. "Как опостылели вы мне, О корнуэльские сеньеры! Опять наветы, наговоры! Чего вам надо? Не того ли, 3060 Чтоб подчинился вашей воле И королеву обесславил, Ее в Ирландию отправил? Всех вызывал Тристан сразиться, Хотел за честь Изольды биться, Но труса праздновали вы, Поднять не смели головы. Он изгнан, а теперь изгнать я Изольду должен? Шлю проклятья Я вашим языкам растленным! Мой лук, клянусь святым Этьеном, Стрелою жаждет вас пронзить! Довольно яд мне в уши лить! Пусть вас живьем пожрет земля! Вы прогневили короля, И кара будет по вине. Святой Тремор свидетель мне, Я в понедельник говорю — Во вторник встретите зарю, Моля смиренно о прощенье". 3080 Бароны в трепете, в смущенье, Они бегут, не чуя ног, А Марк им вслед: "Накажет бог Злодеев, что меня позорят! Хлебните, супостаты, горя! Того на помощь призову, Кто вас истопчет, как траву!" Баронов гонит лютый страх. И пешие, не на конях, Себя не помня от тревоги, В болотистом, заросшем логе Решились дух перевести. "Как быть? Как жизнь теперь спасти? Между собою говорят. — Тристан воротится назад И нас без жалости погубит, Огнем пожжет, мечом зарубит, По капле выжмет кровь из тела. Нет, если уж такое дело, Должны мы Марку обещать 3100 Его покой не возмущать". Спешат назад к той самой пали, Откуда в ужасе бежали. Грозовой тучи Марк темнее, Сквозь зубы он честит злодеев: Мол, если б слуги были с ним, Пришлось бы плохо всем троим, Не ускользнул бы ни один, Узнали б, кто здесь властелин. А те ему в ответ: "Сеньер, Твой лик суров и мрачен взор, Но гневаться тебе не след За простодушный наш совет: Мы исполняли долг вассала, Как совесть нам повелевала. Кто, напустив смиренный вид, Недобрый умысел таит, Тому и впрямь прощенья нет. Мы ж только подали совет — Как дальше быть, ты сам решай, 3120 Но милости нас не лишай. Мы доброго тебе хотим". Король не отвечает им. Стоит, на лук облокотясь, Потом, от них отворотись, Он говорит: "И все, и вся Слыхали здесь, как поклялся Племянник, что моя жена Ни в чем пред богом не грешна. Я сыт обманом и хулой. Ступайте с глаз моих долой! В Шотландии приют ищите, В краю заморском, где хотите, Подальше от моей земли! Такой удар мне нанесли! Весь год тревожить будет рана: Я из-за вас изгнал Тристана!" Деноален, и Гондоин, И Гвенелон, все, как один, Хотят итти на мировую, 3140 Но гневен Марк и ни в какую. Бароны, яростью пылая И напугать его желая, Твердят, исполнены гордыни, — Уедут, мол, в свои твердыни, Что высятся по скалам голым За неприступным частоколом. Они войной ему грозят. Охоте он уже не рад. Не ждет собак и доезжачих И в Тинтажель галопом скачет. Там, спешившись, никем не встречен, Он в замок входит, незамечен. Глядит Изольда — он без слуг, И тяжкий меч берет из рук, И до земли пред королем Она склоняется потом. Он королеву поднимает, Ее за плечи обнимает, Она к нему возводит очи 3160 И видит — грозен, озабочен И полон Марк жестокой злобы. Изольда думает: "Должно быть, Он друга моего застиг". Едва подумала — и вмиг Остановился жизни ток, Вся кровь отхлынула от щек, Похолодев, ослабло тело И королева обомлела: Стал белый свет черней черна, Перед глазами пелена... Он на руки ее берет, Целует нежно, к сердцу жмет И, чуть она в себя пришла, Он к ней: "Ты чем занемогла?" "Сеньер, меня снедает страх". "Твой страх да обратится в прах, Гони тревогу, будь спокойна". И вот она опять спокойна, Румянец на щеках горит. 3180 "Сеньер, — Изольда говорит, — Не в прок пошла тебе охота, Но ведь охота не забота: Ты близко к сердцу не бери, Что упустили дичь псари". В ответ смеется государь: "Не доезжачий и не псарь, — Во всем повинны трое злыдней, Что подколодных змей ехидней. Я их прощал по доброте, Но неуемны в клевете. Мне больше слушать невтерпеж Поклепы, ябеды и ложь! Я из-за них изгнал Тристана, Но продолжают неустанно Бароны козни злые строить. Придется мне их успокоить: Попляшут у меня они, На виселице кончив дни!" Изольда, усмиряя гнев, 3200 Сидит, как будто онемев, И думает, потупя взор: "То милость божья, что сеньер Изветчиков не хочет слушать, — Да будут прокляты их души! И как земля злодеев носит!" Потом негромко произносит: "Опять меня порочат? Что ж! Живуча в этом мире ложь! Защитник у меня один — Ты, мой супруг и господин, В твоих руках судьба моя. Но знает вышний судия, Что оклеветана я ими, Недоброхотами моими, И он, благий, воздаст сурово За все их происки и ковы!" Король Изольде: "Слушай дале: В свои владенья ускакали, Пылая гневом, эти трое". 3220 "Из-за чего?" — "Скажу, не скрою: Из-за тебя". — "Но объясни, Что надо им?" — "Твердят они, Что не снята с тебя вина В грехе с Тристаном, что должна Ты суд пройти ..." — "А если "да" Скажу на это?" — "Ну, тогда... Тогда с повинной к нам придут". "Так назначай же божий суд!" — "Когда? Сегодня?" — "Как ты скор!) "Зачем же медлить?" "Мой сеньер, Молю, не отвергай совета. Им надо сжить меня со света: Пусть оправдаюсь, пусть пройду Искус суровый по суду — Но что баронам суд господний? Язык прикусят на сегодня, А завтра снова ожидай — Изольду, мол, суду предай! Будь я хоть ангела невинней, 3240 Мне нет защиты на чужбине! Но перед небом я чиста, Так что мне ложь и клевета! Хотят суда — пойду на суд, Все испытания снесу — Да будет правды торжество! Я требую лишь одного: Пускай присутствуют при том Король Артур со всем двором. Уж если обеленной выйду, Они-то не дадут в обиду, Когда какой-нибудь барон, Будь сакс, будь корнуэльсец он, Начнет точить поклепов яд — Они его не пощадят! Хочу, чтоб прибыли сюда Король Артур ко дню суда С племянником своим Говеном, Столь доблестным и несравненным, Кей-сенешаль, и Жирофлет, 3260 И, рыцарства прекрасный цвет, Сто из артуровых вассалов. Тогда, как я тебе сказала, Они, увидя божий суд, По свету правду разнесут, Лгать корнуэльцам не позволят, Изветчикам не помирволят. Назначь же срок, сеньер, заране, И пусть на Белой на Поляне Сберется стар, сберется млад, Кто нищ и гол, и кто богат, Не то утратят все именье. Тем временем без промедленья С известьем этим я пошлю Гонца к Артуру-королю. Исполнен чувств высоких он И рыцарство — его закон: Со всем двором на суд прибудет". Король в ответ: "Пусть так и будет". И весть глашатаи несут, 3280 Что через две недели — суд. И вести три барона рады: Ждут приговора, как награды. И слух разносится везде, Когда назначен суд и где, И что король Артур прибудет Смотреть, как королеву судят, И рыцари его при нем. К Тристану между тем тайком Изольда спешно шлет пажа. "Скажи ему, что госпожа Из-за него сейчас страдает И от него лишь ожидает Изольда помощи по праву. Вблизи Поляны переправу И топь он знает, что народом Не зря Худым зовется Бродом. По этой топи от реки Людьми проложены мостки. Пусть в день суда Тристан с рассвета, 3300 Придет туда, переодетый, Весь в рубище, как прокаженный; Пусть чашку тянет униженно Не премини ему сказать — Пусть эту чашку привязать К себе веревкой не забудет, Да и клюку пусть раздобудет. Отказа прокаженным нет: Немало соберет монет. Пусть серебро прибережет, И мне подарит в свой черед В час тайной встречи те монеты". Паж Перинис в ответ на это: "О госпожа моя, тотчас Исполнен будет твой приказ".