Читать «Записки современника» онлайн - страница 66
Степан Петрович Жихарев
12) Гунниус — известный в Германии бас и отличный певец и актер. В ролях Лепорелло в «Дон-Жуане», Осмина в «Похищении», Хоразмина в «Обероне», Зороастра в «Волшебной флейте» и Аксура в «Аксуре» Салиери удивительно хорош.
13) Актрисы Шредер и
14) Кафка — поступили на роли мамзель Штейн в драмах, комедиях и операх. Обе хороши, но первая лучше; обе русалки, только последняя второго разряда: eine gemeine coquette.
15) Мамзель Соломони — первая певица в бравурных партиях.
16) Мадам Гунниус — огромная и толстая женщина с превысочайшим сопрано; только и годна, что для роли царицы ночи в «Волшебной флейте».
17) Мамзель Гунниус — милая певичка, Церлина, крестьянка.
18) Мадам Штейнсберг — молодая любовница в драмах и комедиях.
19) Мадам Гебгард — роли старух в драмах, комедиях и операх.
20) Мадам Гальтенгоф — буквально на всякое употребление.
21) Маленькая Шредер—удивительный, премилый ребенок. В роли Лили в «Русалке», право, чуть ли не лучше матери.
22 октября, воскресенье.
Государь пробыл в Берлине несколько часов и отправился в Потсдам, где пробудет несколько дней, и после поедет в Веймар к великой княгине Марии Павловне.1 Москва мысленно следует за ним повсюду, и я никогда не замечал в обществах такой жадности к политическим новостям, как теперь. Князь Одоевский нарочно нанимает на Мясницкой, против почтамта, маленькую квартирку, чтоб видеть, когда приходит почта, и чтоб первому получать известия, с которыми тотчас и отправляется по своим знакомым или в английский клуб, где вокруг него всегда собирается кружок нувел-листов. Говорят, наши войска находятся в необыкновенном одушевлении, от которого ожидают многого.
Как бы хотелось мне попасть в этот клуб, а возможности нет: ни служащих в Мос'кве, ни учащихся, ни домовладельцев гостями не пускают, а в члены попасть нашему брату одень трудно, да, признаться, как-то и страшно: разом попадешь в шалопаи, к чему, между нами, я, кажется, имею великую наклонность.
Бедный русский театр, бедная французская труппа! Со времени пожара все актеры без дела и повесили головы. Что же касается актрис, то Сила Сандунов говорит, что их жалеть нечего, потому что они имеют свои ресурсы. Селивановский заметил, что жена его также актриса. «Так что ж? — возразил Сандунов,—жена сама по себе, а актриса сама по себе: два амплуа — и муж не в убытке».
Уж подлинно, как говорит о нем князь Юрий Владимирович, настоящий Сахар Медович Патокин: никому нет пощады.
Немецкий театр пользуется безвременьем театров русского и французского и беспрестанно усиливает свои представления. Посетителей много, и Штейнсберг делает хорошие сборы. Так-то бывает на свете: несчастье одного составляет благополучие другого Вот хоть бы и наш Альберт Великий, физик и химик, Андрей Харитонович Чеботарев, прочитав в какой-то иностранной газете, что двум механикам, Полю и Лемерсье, удалось, наконец, разрешить задачу управления полетом воздушных шаров, находится в величайшем отчаянии, уверяя, что эта тайна давно уже им открыта и что он «обокраден, кругом обокраден, даже фигура шара самая та, какую изобрел я (говорит он); форма птицы в пропорциях 10 сажен ширины и 3 сажен вышины с крыльями по бокам!». Страхов, читавший также об этом в журнале «Публицист», решительно удостоверяет, что все это просто мистификация, не заслуживающая никакого внимания.1