Читать «Эпифания викария Тшаски» онлайн - страница 80

В первый день, который днем является лишь хронологически, поскольку солнце под землей не встает, Богислав сообщает шахтеру, который с двумя приятелями пришел забрать его на поверхность ("kaj my lo wos naśikowali jaki stary ancug, ščewiki, troska pjyńyndzy i joduú, co byśće mjeli, jak bydźeće do Raichu ućekać. Bo wyśće sům ńymjecki wojok, pra?" (мы тут для вас приготовили старую одежду, обувку, немного денег и еду, чтобы у вас чего было, когда станете бежать в Германию, ведь вы же немецкий солдат, правда? – силезск.), что наружу выходить не станет. Своего решения не поясняет, только лишь покорно просит, чтобы ему через день приносили немного хлеба и воды, столько лишь, чтобы выжить. Еще просит принести ему распятие, молитвенник – лучше всего, бревиарий – и свечи, либо запас карбида и воды для лампы, чтобы иметь возможность молиться. А помимо указанного, больше ни в чем не нуждается.

У простых людей есть дар чувствовать и понимать безумцев Божьих, который исчезает по мере того, как человек становится ироничным и отстраненным. Горняк и три его товарища не знают, что русский народ знаком с юродивыми, но они без труда чувствуют, что человек, с которым они сейчас разговаривают, является кем-то больше, чем обычным психом. Без слова они соглашаются.

Богислав начинает ломом в породе выбивать себе скит. Карбид с шипением падает в воду, трещит спичка, и ацетиленовый огонь освещает мрак. Богислав тщательно отделяет уголь от сланца и складывает добычу в кучу – когда приходят его новые опекуны, он отдает им плод своего труда. Они же передают ему еду, один из них грузит уголь на тачки, а первый, который Богислава нашел, опускается на одно колено и просит его благословить. Могу ли я благословлять тебя теми самыми руками, на которых кровь невиновных? А Господь в голове Богислава говорит ему – да, теми самыми руками, на которых кровь невинных. Et ne nos inducas in tentationem, sed libera nos a malo (И не введи нас во искушение, и избавь нас ото зла – лат.). Так что он благословляет и просит водные часы-клепсидру на час. Ханыс, первый горняк, изготовляет ее собственноручно, подогревая стекло горелкой. И вот по этой вот клепсидре Богислав начинает жить: молитва, работа, отдых. В круг опекунов подземного пустынника Ханыс и друзья посвящают еще троих, и каждый их них берет себе прозвище по дню недели – именно под этими именами Богислав их и знает – они считают, что в случае провала это затруднит работу убекам. Богислав много и не требует, а их жены совершенно не протестуют, когда Среда говорит: "Dźiśej dej mi do taše wjyncy klapšnitůw, bo we środy jo mům gúůd" (Сегодня положи-ка в сумку побольше бутербродов, потому что по средам есть хочется сильнее – силезск.). Воскресеньем становится священник, викарий в одном из недалеких приходов, который, правда, не в состоянии еженедельно спускаться вниз, чтобы провести для пустынника мессу, но ежемесячные интервалы почти что выдерживаются. Богислав помнит каждое причастие, которое принял в течение всей своей долгой жизни. Каждое, хотя все они совершенно одинаковы, проходят они в том же интерьере черного скита, освещенного шипящим огоньком карбидной лампы. И каждый раз он принимает того же самого Христа, но помнит каждое причастие по отдельности. Quia tuum est regnum et potestas et gloria (Ибо твое есть Царство и сила, и слава – лат.).