Читать «Смерть и библиотекарь» онлайн - страница 5

Она поставила книгу на место и взяла другую, которая, точно кукушонок средь благородной стаи соколов с кожаным оперением, была обёрнута в пожелтевший клеёный картон. Из книги на ковёр просыпалась горсть высохших лепестков. Листая крошащиеся страницы, она исторгла смешок, что дрожал почти так же, как её улыбка.

— Вы слышали о человеке по имени Эшер Вейс? Не по работе, то есть. Вы знали, что он был поэт? — Она не удивилась, когда он помотал головой. — Так я и думала. — Она часто заморгала. — И весь остальной мир давно уже позабыл.

— Здесь есть стихотворение, озаглавленное «К Л***». Вряд ли остались в живых даже семь человек, что его читали. Но я, я прочла. Он сочинил его, и я последовала за путеводной нитью слов к его сердцу, как Гретель, выбирающаяся из тёмного леса по следу из камешков и хлебных крошек. — Нагнувшись, она собрала лепестки в ладонь и высыпала промеж страниц. — Не самая блестящая партия. Ни его, ни моя конфессия не пожелали освятить наш союз, и мы обошлись без освящения. И вскоре нам двоим — троим — пришлось на деле узнать, сколь трудно прожить на крошках и камешках.

Она вернула книжицу на полку.

— Можно? — Достав картонное надгробие поэта, он прочёл имя. — Но ведь он умер больше двадцати пяти лет назад!

— И разве возражала я, когда ты его забирал? — парировала она. — По крайней мере, ты оставил мне… другого. — Она поджала губы и, отобрав книжку, пихнула обратно, к сородичам пореспектабельнее. — Какое-никакое утешение, мнилось мне. Живое доказательство, что Бог приклоняет слух не к одним только громовым угрозам отца. Было время, я думала, что узрела лицо бога любви, не отмщения. Всякий раз, глядя сверху вниз в смеющиеся глаза, как две капли воды похожие на глаза его папы… Отменная шутка! — Она выдернула первый попавшийся том и зашелестела им, будто читая вслух с листа. — И как со всеми хорошими шутками, тут главное — рассчитать момент.

Она обдала пастора ледяным взглядом.

— Болезни — тоже твоя епархия? А голод? Или ты только довершаешь их дело? Нагибаясь тогда над постелью, держа его руку, я хотела, чтобы ты забрал меня вместо него. Бог знает, как он выжил бы без меня. Быть может, умягчённое сиротскою долей сердце отца… Но нет. — С горькой улыбкой она покачала головой. — Верить в сказки — удел детей. Я лишь читаю их.

Она подняла глаза.

— Ты любишь детей, Смерть?

Не дожидаясь ответа, она захлопнула книгу.

— Знаю, знаю. «Не задавай вопросов. Склони голову. Смирись». — Она ткнула книгой в сторону портрета судьи над камином, и её голос перешёл в рык. — «Я решу за тебя, девчонка! Твоё дело — слушаться!» — Сжав книгу в ладонях, она рассмеялась. — Я уже должна была выучить свой урок, не так ли, — живя с голосом Всемогущего. Всемогущего… чьё слово и прихоть меняют мир. Знаешь, я ведь не заводила еврея-любовника, не рожала ублюдка. После того, как я не вернулась с отцом из Нью-Йорка, все те годы, что меня не было в Фостерс-Глен, я жила с тёткой, старой девой, в Париже, изучая музыку. Так мне сказали. Для городских я всё ещё леди.