Читать «Тайные улицы, странные места» онлайн - страница 65

— Спорим? — Женя уложила сыр и поставила ближе чашки с чаем, — отсюда и до твоего дома. Не узнаешь ни одной улицы. И переулка.

Он даже обжегся, глотнув слишком много от возмущения. Вот на его башку спорщики! Сперва Капча, теперь вот — Женя.

— Ладно, — засмеялась девочка, — мы не будем спорить, я тебе просто покажу. Идет?

Глава 9

Ночной поход остался в памяти Женьки таким, будто их было сразу несколько. Один — сплошь состоял из мешанины света и теней, пунктиров света и теней, провалов темноты посреди света и — вспышек света в чернильном летнем сумраке. И он старательно напрягал глаза, водил им по черным кронам деревьев, пятнам света на морщинистой коре, по углам, залитым темнотой, и ступеням, на которые лился желтый свет фонаря. Женя уверенно вела его узкими проулками, выводящими вдруг на крошечные площадки, полные розовых кустов — мелькала сбоку, в просветах зарослей, освещенная улица, городская, с плавно едущими машинами, но Женька никак не успевал сосредоточиться, опознать, какой улице принадлежны увиденные пять-десять метров: они снова углублялись в путаные улочки, повороты, ступеньки. Кусты дурмана, выросшие выше головы, огибали, а иногда Женя разводила стебли руками и там оказывалась низкая калитка, скошенная от времени, за ней — полуразрушенный старый дом, в оконный проем которого проросла гнутая акация. А иногда дом, по двору которого они скользили, оказывался вполне обитаемым — в ярком окне мигал телевизор, в черной пасти будки виднелся выпавший на свет лохматый хвост.

Другое путешествие совершали уши, ловили то рокот автомобилей, то сонный птичий вскрик в черных кустах, бодрый голос диктора из распахнутой форточки, погромыхивание собачьей цепки и сладкий зевок оттуда, из будки, когда Женя ласково поздоровалась вполголоса:

— Привет, Чингизик. Это мы.

А еще повсюду орали коты, ну то, как всегда. Вопили издалека и в пятне света среди черных строений Женька видел — стоят далеко друг от друга, выгнув шеи, как морские коньки, бьют хвостами, выпевая низкие ноты угроз. В этом слое ночной прогулки его напугал внезапный человеческий голос, кто-то неразличимый позвал с крыльца за редким забором:

— Женечка, ты?

И на тихий ответ девочки:

— Доброй ночи, дядя Василич, … закашлялся, выбрасывая рубиновый огонек — тот зашипел, падая куда-то в мокрое.

Еще были запахи. Женька не сразу внюхался, но, минут через пять после того, как они, выйдя из дома Отана, скользнули куда-то наискосок в тесный проулок, спрятанный кустами дерезы, девочка замедлила ровный шаг и засмеялась.

— Ты чего? — спросил ее тогда Женька, водя глазами по сторонам в попытках определить, куда они вышли, продравшись через буйную дерезу.

— Ты как на уроке. Или на экзамене.

Он сперва слегка обиделся, тому, что впал в азарт, а она заметила и подначивает. Но тут как раз и учуял, как мощно пахнет дурман и как смешно цветочный запах сплетается с запахом яичницы из форточки. Улыбнулся, и после этого уже просто шел, слушая, разглядывая и вдыхая. И правда, чего дергаться, это же не их с Капчой разборки и разбивание спора при помощи толстого детсадовца.