Читать «Тайные улицы, странные места» онлайн - страница 44

— Сережа! — грянул из кухни, пронесшись по коридору, заранее истеричный голос тети Вали — матери и свежеиспеченной бабушки, — я просила! Час назад еще просила! Танечка возвращается, и куда, я тебя спрашиваю, укладывать Эдюшечку? Господи!!! (Женька даже подпрыгнул и подумал, будь он Господом, наверное, поседел бы от таких воплей) да за что мне! Мне!!! Такие мучения! Одна притащила, в подоле, куды там, дюже современная вся. Феминистка! Мужик ей, видителя, не нужен! Мать ей вместо мужика. Второй — с комнаты не вылазит, или сунешься, а его уже нету!

— Щас! — заорал в ответ Капча (и Женька снова подпрыгнул), — и ваще, у меня рука!

— Рука у него, — язвительно прорыдала тетя Валя, громыхнув кастрюлей, — а у меня — жизнь! Всю отобрали, до самого донышка. Куда ж катится мир, а?

Женька поднялся, с насмешливой укоризной глядя на гримасничающего Капчу, который снова подобрал ноги и угнездился поглубже в кресле.

— Пошли. Чего там надо сделать, для Эдюшечки?

— Та пеленки поменять, в койке его. Танька щас кормить будет, потом спать его. Та на минуту делов. Успею. Пусть замолчит сперва. А то орет, а я уже не младенец же. Пусть на Эдюшечку своего орет.

Но Женька не стал принимать участие в борьбе идей, тем более, воплей тети Вали он перестал бояться еще в третьем классе, она была женщина добрая и решительная. Но, временами прикидывал Женька, мужья никак не задерживались, наверно, уши у них отпадали от ее криков.

— Теть Валя, где пеленки, мы щас сделаем.

Тетя Валя — бывшая баскетболистка, стояла у плиты в спортивных трусах, что топорщились вокруг сильных бедер, переминалась бесконечными ногами по растоптанным домашним тапкам. Под растянутой майкой лифчика не наблюдалось, некрасивое, костлявое, как у сына, лицо, было совсем молодым, и не скажешь, что дочке двадцать три, как будто сама она — студентка.

Быстро оглянувшись на Женьку, кивнула и снова уставилась на ковшик, из которого весело выбежала на плиту пышная молочная пенка. Кухня тут же наполнилась запахом горелого молока.

— Да чтоб тебя! — заорала ковшику тетя Валя, резко двигая его по решеткам, — в комоде! Сережка покажет. Две на клееночку, еще одну в ножках. И одну повесить на перильцы! Сережа! Се! Ре! Жа! Мать твою!

— Та иду! — загремел Капча, оскорбленно неся перед собой раненую руку.

— Я еще спрошу, — пообещала тетя Валя, немного убавив громкость, — спрошу, где тебя гада носило, чтоб руки ломать. Танечка! И где там наш хлопчичек, где моя радость, где мое золотое золотко!

Она выключила газ и, шлепая тапками, пронеслась мимо Женьки, почти впечатав того в коридорную стену. Подхватила из рук дочери младенца, который барахтался в складках пеленки.

— Эдюшечка, — фыркнул в большой светлой комнате Капча, тыкая пальцем в комод и в кроватку, то есть, указывая другу, что делать вместо себя, — думаешь, назвали Эдуардом, хотя бы? А вот фиг. Эдвард. Эд-вард, блин. Спохабили пацану всю жизнь.

— Из книжек, что ли? — Женька неловко разворачивал пахнущую мылом и молоком цветную пеленку, укрывая блестящее донышко кроватки.