Читать «Тайные улицы, странные места» онлайн - страница 20

— Можно я? Скажу, — все головы повернулись к задней парте, на которой, снова одна, тихо сидела Женя Местечко.

Сейчас она встала, поправляя ту же самую белую тишотку, которая краем вылезла из пояса мешковатых джинсов. Широкое лицо немного покраснело и пятна веснушек стали ярче, словно карта проявилась, показывая рыжеватые материки на легко загорелых морях с океанами.

— Разумеется, — с интересом согласился Данила, придвигая к себе журнал, — ты у нас новенькая, да? Забыл фамилию, извини.

Ана хихикнула, сплетая и расплетая ухоженные пальцы.

— Местечко, — звонко ответила та, но голос все же переломился, пришлось кашлянуть, — Женя. Евгения. Местечко.

— О чем будешь нам петь, Женя?

— Петь, — тихо прокомментировала Ана. На этот раз захихикали Оля, Лиля и Эля. Испуганно замолчали, когда Данила гаркнул, поднимая от журнала голову:

— Всем тихо!

— Как раз об этом. Мода на подростковую сексуальность, в литературе. В произведениях литературных. И в реальной истории.

Данила бросил ручку и уставился на Женю. В классе стало совсем тихо. Через секунду он скосил глаза на часы, что-то решая в уме. И кивнул, а породистое красивое лицо загорелось авантюрным вдохновением.

— Уложись в десять минут, Женя.

На Женьку внезапно сошло просветление. Ну, конечно. Если Манечка услышит, что они тут толкуют про сексуальность — с Данилой, да еще девчонка рассказывает, все слушают, ох будет скандал. Данила может попасть под раздачу, но решил рискнуть.

Женька прикусил губу и поднял руку.

— Данила Валерич? А можно я выйду? Ну, не совсем выйду, душно мне чета, можно я у двери постою?

Тот кивнул, расширяя глаза.

— Да, Смоленский. Спасибо, Смоленский.

— Ты чо, отравился, что ли? — прошипел вслед Капча, но тут же потерял интерес, пожирая глазами вышедшую к доске Женю.

Никто не поймет, подумал Женька, становясь у самых дверей и приоткрывая самую чуточку — чтобы видеть коридор и слышать шаги. А Данила врубился, что я на стреме. Молоток Данила.

Женя обвела глазами класс и кашлянула, пятна на лице почти пылали легкой алой краской.

— Каждое поколение думает, что они — самые продвинутые. И если бы не литература, дураки и дурочки так и считали бы, что все современное — оно самое продвинутое. Правда, дураки и дурочки книжек не читают. Но все равно — эти книжки есть, кто захочет, прочитает, и можно сесть, и подумать, что я такое прочитал. Прочитала. А еще — посмотреть, когда книжка написана. И когда жил сам писатель. Что сейчас хорошо, у гугла спроси и любые сведения выдаст. С чего мне начать? Я на память все не могу, если бы дома подготовиться, я скажу про то, что помню, да?

— Хорошо, Женя, — Данила кивнул, с уважительным удивлением рассматривая распахнутые глаза странного цвета и легкие волосы ореолом вокруг головы, — не волнуйся. Я слушаю.

— Спасибо. Так вот. Сексуальность, она приходит еще до ума. До разума, в смысле. И до любви.

— До любви, — с вызовом повторила, обводя глазами ухмылки, — если читать спецлитературу по физиологии человека, то существует даже период младенческой сексуальности, когда дети играют в доктора. И показывают друг другу. У меня тетка воспитатель в детском саду, она знает, как это. Но нас не интересуют маленькие дети.