Читать «Тайные улицы, странные места» онлайн - страница 137

— А времени совсем-совсем нету? — спросил с тоской, снова чувствуя себя, как на экзамене — «а можно, я еще подумаю»…

— Смотря на что, — прогудел Отан, по-прежнему изучая его лицо.

— Женя расстроилась, — мальчик встал, допил холодный сок, мгновенно выступивший над верхней губой капельками пота, — нехорошо это, — с упреком глянул на леди Маистру, — тем более, вы сами сказали, надо всем вместе. Я пойду, поищу ее.

Он почти ушел с полянки, когда его догнал женский голос, как тронул мокрую шею холодным пальцем, и вдруг потеплел, касаясь отросших на затылке волос.

— Поищи на обрыве. На вашем месте. Мы с Отаном будем ждать.

— А что нам еще делать, — согласно прогудел Отан, — будем. Дорогая моя Хиус, немыслимая Гальего, восхитительная Ае-Горга-Аквила-Вориус, я тут сотворил невероятного вкуса баклажанную икру, могу ли я предложить тебе…

Женька закатил глаза и, топча упругую травку, вышел из сада.

За воротами встал, оглядываясь и размышляя. Обрыв. Да за последние три недели они с Женей посетили тыщу обрывов над разными пляжами побережья! Ну ладно, не тыщу, но десяток разных мест. Обрыв с античным раскопом над пляжем Молодежки. Покатые холмы мыса Фонарь, обгрызанные мощными оползнями. Высоченный обрыв над Моряной. Каменный обрыв на мысе Ак-Бурун, сложенный из желтых пластов ракушечника, которые иногда падали плашмя, накрывая узкий пляжик у зеленой воды. Заросшие ковылем склоны Семи ветров, где так уютно и хорошо сидеть, но, если вдруг упадешь — будешь катиться до самой воды по травяной круче.

— Так, — сказал себе шепотом, прерывая мысленное перечисление, — не пойдет. Нужен такой, куда быстро. Отсюда.

И он, не оглядываясь на дом и не возвращаясь за рюкзаком, кинулся вниз по склону, петляя по узкой тропинке, туда, к огородам за провисшей на косых столбиках проволокой.

Слетел по проходу между проволок, цыкнул на лохматого мелкого собачонка, что зашелся визгливым лаем, протиснулся в узкость беленых стен, пачкая локти. Выскочил на тихую улицу и, не давая себе опомниться, рванул кокетливую стеклянную ручку на калитке, врезанной в дощатые старые ворота. Поверху ворот шло грубо вырезанное деревянное кружево и в нем посредине — фигурка почему-то белки с орехом и над белкиной ушастой башкой — эмалированная табличка с яркой семеркой.

Двор за воротами был длинным и тихим, полным закоулков, окон, крылечек, розовых кустов и клумбочек с пламенными бархатцами. На рассохшемся комоде у стены дремали кошки. Из открытого окна болтал телевизор, дальше на мощеном пространстве стоял старый жигуль с распахнутыми дверцами, из-под него торчали волосатые босые ноги. Еще дальше — как зрачок в удлиненном глазу — стояла железная водяная колонка, вмурованная толстой ногой в бетонную окружность. Брызнули от Женьки мокрые воробьи из мелкой лужи под краном.

А за колонкой рос огромный каштан. Сыпал вниз пальчатые ржавые листья и колючие скорлупы, в колыбелях которых лежали полированные коричневые орехи.