Читать ««Здесь жил Антон Чехов»» онлайн - страница 5

II

Вчера вечером я получил сообщение, что французская виза для меня готова, и сегодня собрался было в последний раз побродить в горах, среди поднимающихся до облаков мачтовых сосен. Но с утра погода начала портиться: зацепились за гребни Шварцвальда и поползли к долинам серые клочья, запутались в черные тучи далекие Вогезы. Быстро заволакивало небо. Но у наших хозяев сегодня светлый, праздничный день. То есть самый праздник состоялся несколько дней тому назад: был отпразднован с большим торжеством юбилей баденвейлерской вольной пожарной дружины. Господин Эргардт — один из старейших ее членов. Дружинники в прекрасной парадной пожарной форме, с музыкой и большим энтузиазмом прошлись церемониальным маршем по всему курорту, пили пиво и говорили речи, потом снялись. Главное же, что сделало праздник совершенно прекрасным, — в нем приняли участие две приехавшие из Баден-Бадена высокопоставленные дамы, покровительницы пожарной дружины. Вот именно эти-то высокие дамы и прислали сегодня по почте господину Эргардту фотографию-группу. Перед этим мы сидели с Эргардтом на балконе, где он проводил предобеденные часы в полной неподвижности, и беседовали о величии немецкой природы и немецкого народа.

Когда мимо пансиона прошла к себе на двор Луиза, я спросил его мнение о ней.

— Э, лентяйка, — махнул он рукой и постарался замять этот разговор.

На счастье, фрау Эргардт подошла к нам, вся сияющая, и раскрыла перед нами фотографию, где в первом же пожарном ряду сидит именно господин Эргардт. Оказывается, тут же, почти рядом с ним, и две прекрасные дамы. Фрау Эргардт с умилением и гордостью поясняет, что дамы — это подлинно те самые высокопожарные дамы-покровительницы и что это они сами, по своему расположению, прислали фотографию. Господин Эргардт тоже тронут и горд, но, как истинный герой, скромно и молча рассматривает фотографию, только чуть вспотел. А фрау Эргардт поясняет, как и что. Вся она разрумянилась, маленькие голубые глазки сияют счастьем. Действительно, при виде этой прекрасной группы крепче верится в местное пожарное дело и смело можно надеяться, что в Баденвейлере и в грядущие годы не случится ни одного пожара, как не случилось в годы предыдущие.

Поблагодарив за удовольствие, я пытаюсь продолжать прерванный разговор о Франце и Луизе. Господин Эргардт в ответ пытается обратить мое внимание на то, что благородный господин, который на фотографии сидит через одного, рядом с ним, — это и есть именно Карл Шредер, лучший и честнейший на курорте кондитер.

Но я опять возвращаюсь к Францу Шредеру. Фрау Эргардт, подняв глаза к небу, шепчет:

— Это крест наш, но бог вознаградит нас за наше непрерывное терпение.

И как раз в этот момент терпение фрау Эргардт прерывается: еще не сошедший со щек румянец радости вдруг собирается в красные пятна — на щеках, на лбу, на носу; в глазах, только что светившихся умилением, забегали злые огоньки. Задыхаясь, шепчет: