Читать «Великий поход хомяка и жабы» онлайн - страница 71

Бой был долгим и тяжелым: паук безжалостно рвал тело фейри всеми восемью лапами и пастью, а фейри бил его гигантскими кулаками и постоянно норовил выдавить глаза и оторвать те самые лапы. В конце концов фейри сумел подмять продолжавшего сопротивляться, но уже лишенного к тому времени большей части лап паука и принялся методично сверху вниз добивать яростно ворочавшегося под ним врага. Его кулаки стали светится гораздо ярче всего остального тела и падали подобно молотам, и в конце концов плоть под ними поддалась и треснула, пустив наружу красную и совершенно непохожую на ту что бывает у насекомых кровь. А затем фейри начал пожирать все еще продолжавшего слабо дергаться врага и не остановился пока последний кусок не исчез в его непропорционально выросшей и заимевшей неслабые клыки пасти. Затем победитель встал и огляделся: под взглядом фейри туман, и так уже изрядно поредевший после смерти паука, вспыхнул золотистым светом похожим на тот, который продолжало излучать тело фейри, и пропал, а фейри вновь принялся расти, вспоминая все то, что забыл и даже больше. Мгновение и в последний раз вздохнув, стены пещеры лопнули, а вспомнившего себя Дримма выбросило наружу.

Дримм непонимающе огляделся вокруг, а потом опустил руку со все еще находившимся в ней выжатым сердцем и сглотнул остатки крови, что даже не успели проскользнуть в горло и до сих пор находились у него во рту. Ошарашенный и находящийся в шоке фейри хлопнулся на задницу и застыл в невероятно глупом и комичном виде с открытым ртом и выпученными глазами, но даже не осознавал этого, настолько он был потрясен тем что случилось. Видение, что посетило его секунду назад, до сих пор стояло у него перед глазами в мельчайших подробностях: он помнил, как он, оказавшийся в этом странном туманном мире, ничего не помнил; он до сих пор слышал грохот чудовищного багрового потока, низвергавшегося с немыслимой и даже непредставимой высоты; он все еще ощущал на коже туман, а во рту сладкое и словно бы отдающее раскаленным песком мясо сожранного им в видении паука; наконец, ему до сих пор казалось, что его кожа светится тем самым внутренним золотистым светом. Дримм моргнул, а потом повнимательней присмотрелся к своей руке -- нет, ему не показалась, рука действительно чуть мерцала и изредка по ней пробегали едва заметные золотые искорки, с другой рукой было тоже самое, и главное, когда он напрягся, искры забегали чаще и в гораздо большем количестве, а потом слились в единый золотистый свет, один в один напоминавший тот, что исходил из его тела в видении. Дримм встал и осмотрелся, одновременно прислушиваясь к себе: почему-то он знал, что этот свет излучает весь его организм до мельчайшей поры, до последней клеточки, мало того, он сам и есть этот свет и наоборот свет это он. На одежду и другие вещи что были у него свет никак не повлиял, а вот вещи фейри словно бы расцвели, как расцветает цветок под живительными лучами солнца: амулеты наполнились силой и чуть ли не заискрились от переполняющей их мощи; надетый на него красный фейрийский доспех словно бы налился изнутри алым и сам, пусть и едва-едва, засветился и загудел чуть слышимым гулом. Когда Дримм глянул на его характеристики, то обомлел -- и без того высочайшие статы выросли чуть ли не в три раза, а по некоторым параметрам так и больше. Живые мечи тоже прибавили в силе и чуть ли не мурчали, как сытые коты, когда их гладят ласковые руки хозяйки, да и сам фейри ощущал себя несколько по-иному, так, словно бы в груди у него забилось дополнительное сердце, погнавшее кровь в два, в три, а может быть и еще больше раз быстрее.