Читать «Правдивая автобиография Аквариума» онлайн - страница 2

Приблизительно в январе 1973 года к ансамблю примкнул довольно смутный знакомый Бориса — Михаил Файнштейн, который имел уже опыт игры в ленинградской группе «Психоделическая фракция», где ребята играли Фрэнка Заппу, Хендрикса и «Крим». Кстати, Борис Гребенщиков с 1969 по 1971 год тоже играл в одной из школьных команд и поражал девчонок, исполняя «Сэтисфэкшн» на чистейшем английском языке и ещё что-то из репертуара «Троггэ».

Потом до 1975 года продолжалась первая фаза «Аквариума», во время которой Гребенщиков успел выкрасть из другой группы старого друга — пианиста Андрея Романова (Дюша). Вместе они сумели записать два «лонгплэя» (плёнки по 30–40 минут) и одну «сорокопятку».

Первый «лонгплэй» — «Искушение святого Аквариума» — представлял из себя извращения двух идиотов (БГ и Джорджа, занимавшихся сюрреалистической «аммагаммой»: некие непонятные желудочные звуки, стуки, плёнки задом наперед, петли, стихи, отдельные куплеты песен и фразы. Очень смешно, но очень плохо записано. Для пластинки характерно название последней вещи — «Пение птиц и птичек на могиле сдохшего уха».

Затем вышла «сорокопятка» с песнями «Верблюд-архитектор», «Менуэт земледельцу», «Мария-Луиза № 7» и «Я знаю места». Это был более традиционный «рок абсурда», то есть абсолютно идиотические тексты, но более-менее нормальные гармонии.

Второй «лонгплэй»: на нем Дюша учится играть на флейте, и мы, не имея возможности записывать «электрические» песни, снова записываем 40 минут «акустических», худшие из которых приближаются к нормальной советской эстраде, лучшие — к характерному абсурду.

Всё это время «Аквариум» почти не выступает, а сидит преимущественно на юге, пьёт портвейн и поёт песни (свои и «Битлз»), или же репетирует на факультете прикладной математики Ленинградского университета, где в то время Борис Гребенщиков учится. Аппаратура стоит в подсобке, и её вполне достаточно, чтобы изредка играть на свадьбах.

Одновременно, а именно летом 1974 года, на базе группы людей и девочек, шатающихся вместе с «Аквариумом», от нечего делать зарождается самодеятельный театр, сначала играющий чисто импровизированно (все пьесы — джорджевского абсурда) в Инженерном Замке и на ступенях, нисходящих к летнему саду. Осенью приходит знакомый полупрофессиональный режиссер Эрик Горошевский (воспитанник Г.Товстоногова), ставит всё дело на профессиональные рельсы — с декорациями, репетициями, интригами, любовными приключениями и… тем самым лишает «театр» всей жизни и энергии. После месяца репетиций, там же на факультете ПМ, ставится пьеса, следует её премьера, и театр, вместе с аппаратурой «Аквариума» торжественно вышибается из здания университета. Но массовое помешательство сценой не проходит, и даже БГ, не говоря уже о Джордже и Дюше, идиотически верит, что театр достигнет супер-синтеза рок-музыки и театра абсурда. Не верит этому только бас-гитарист, которому не на чем играть, у которого нет денег и который по своему обыкновению бегает за бабами.