Читать «Ветер в кронах» онлайн - страница 44

— Стеф, держи крепче! — успел он наступить на ускользающий змейкой поводок, когда щенок рванул к траве.

— Здесь вот до конца, — махал руками пожилой мужчина в фирменной чёрной одежде с яркой нашивкой «охрана». — А там, на первом повороте направо и сразу упрётесь. В мою смену и новый памятник ставили. Теперь хоть понятно стало, что писатель, известный человек. А то просто имя да даты жизни на табличке, как у всех.

— А давно новый памятник поставили? — удивилась Катя.

— Да не так чтобы. Уже всё зелено было. Может, месяц назад, может, два.

— А кто его привёз? — обрадовалась Катя неожиданной удаче узнать побольше.

— Да знамо, кто — компания, что те памятники делает. Они и устанавливали. Женщина ещё с ними была, может вдова. Я не спрашивал. Следил, чтобы порядок за собой оставили да не повредили чего.

— Худая такая женщина, статная? — вытянулась в струнку Катя.

— Вот чего не помню, того не помню, — бросил охранник на землю окурок и растоптал. — Грузовик, вот, помню, частенько у нас бывает. На борту написано «Похоронное агентство «Ангел». А сам «попрошайка» с краном, синий такой. Не то, что ваш, финдибоберный. Это у тебя что за раритет?

С последним вопросом мужчина обратился к Андрею. Катя не стала слушать технические характеристики его запоминающегося ретро-автомобиля. Они со Стефанией отправились по направлению, указанному охранником.

Шли медленно. И поминутно останавливались на главной аллее у каждого внушительного барельефа. Где-то в мрамор был вмонтирован руль, где стоял якорь, где шахтёрский фонарь. Возле одного памятника прикрепили даже акваланг. Оставалось только догадываться, что каждая из этих вещей значит.

На некоторых надгробиях стояли надписи: «Почётный житель г. Острогорска», «Погиб при исполнении долга в Чечне», «Заслуженный шахтёр». Но большинство — фамилия, даты, проникновенные слова скорбящих родных.

— Это твой папа? — склонив голову набок, рассматривала Стефания блестящий чёрный мрамор, когда они подошли к могиле Эдуарда Леонидовича Полонского.

Отец был вырезан в камне как раз с той фотографии, что так нравилась Кате. С аккуратной бородкой и вполоборота к пишущей машинке с круглыми клавишами. Тёплые искорки в его глазах передал даже холодный камень.

«Жаль, что мы не были знакомы при жизни… папа», — мысленно обратилась к изображению Катя, испытывая двойственное чувство: искреннего сожаления и в то же время облегчения, что ей, может быть, повезло его не знать. После чтения дневника отца ей казалось, что он даже хуже, чем писали о нём современники.

И всё же могила стояла чисто убранной, отсыпанная мелким серым гравием. А во врезанном в камень металлическом цилиндре стояли искусственные нарциссы. «Нарцисс поэтический» назывался единственный сборник стихов из всех книг отца. Это были его любимые цветы. И Катя явно знала об этом не одна.

«По крайней мере, кто-то любил его лирику и его талант».

— Писатель, поэт, публист, — не дождавшись ответа, прочитала Стефания.