Читать «Сладкие мгновения» онлайн - страница 5

— Посмотри, Витя. Вот я русская, а ты еврей. Но мы родом из нашего детства, из нашей школы. И не нужны мы здесь никому…Нас учили любить свою родину. А разве мы нужны ей? Кому мы здесь нужны?! Вот я на своем рынке никому не нужна. А ты в своем институте нужен?

— Не нужен, Валя.… Но наука нужна. Чистая наука. Когда уйдут грязные люди, все эти торгаши и политики, останется чистая наука…

— Эх, ты, маленький.… Как был маленьким, так и остался. Люди всегда будут грязными. Не будет других людей. Только грязные и больше никакие. А наука.…Да пошла она на хрен, ваша наука, если она не может сделать человека лучше и счастливее. А лучше она его никогда не сделает.

Валя нагнулась и достала из кухонного шкафчика початую бутылку водки.

— Может, выпьем чуток? За встречу?

— Нельзя мне, Валя. У меня дисбактериоз кишечника. Врачи запретили.

— Да брось! Чего ты боишься, Розенфельд? Жизнь-то у нас считай почти кончилась.… А что мы видели? Да ни хрена не видели. И не увидим!

Виктор продолжал отнекиваться. Он уже пожалел, что согласился придти домой к Вале. И так на душе было тяжело, а тут еще эта пионервожатая, когда-то такая милая и привлекательная, открывшая ему мир наслаждений, а теперь превратившаяся в гнусную алкоголичку.

— Ну, как хочешь, Виктор Батькович. Я и одна выпить смогу, раз компания моя тебе не по нраву.

Валя налила остаток водки в большую, потрескавшеюся чайную кружку с изображением здания Адмиралтейства и надписью «Ленинград» и одним махом опрокинула ее.

— Фу, гадость какая, — сказала она, закусывая половинкой огурца.

И Вите вдруг стало противно. Сначала ему был противен только хруст, который издавала Валя, потом он увидел коронки на ее передних зубах, и его стало тошнить.

А Тужуркина всё подливала и подливала себе водки, и ее толстое лицо становилось всё краснее и краснее.

— Давай, Розенфельд, хотя бы Михеича помянем, — сказала она. — Ведь он тебя физике учил. А теперь ты сам — физик. Кем бы ты был без Михеича, а? Отвечай!

Водка давала о себе знать. В глазах у Вали засверкали пьяные огоньки, язык стал заплетаться.

— Отвечай, ученый. В говне моченый. Ты уважаешь Михеича или нет?

— Конечно, уважаю, — ответил Розенфельд и стал думать о том, как бы поскорее убежать отсюда.

— Ну, тогда выпей. Он же хороший был. И не виноват, что у него на старых баб не стоял. Ему подавай молоденьких.

Валя по-дурацки засмеялась.

— Ты помнишь, как мы с тобой тогда, в пионерской комнате, а?

— Ну, как не помнить…

— Так, может, вспомянем старое? Или ты разлюбил меня за эти годы?

— Нет, Валя, — ответил Розенфельд. — Был такой ученый, Гераклит. Жил он в городе Эфесе.

— Опять ты про своих ученых, скучный какой…

— Послушай меня. Так вот Гераклит Эфесский сказал: «Нельзя войти в одну и ту же реку дважды».

— Ясно. Стало быть, отказываешься от дамы. Что ж, хорошо. Иди, парень. Свободен!

— Ну, я пойду, — с надеждой в голосе пробормотал Витя.

— Да что ты, маленький! Я же пошутила, — улыбнулась Валя. — Да и вообще, отвыкла я от мужиков.…Умер вот Михеич, скучаю я. Он один и любил меня. А другие-то что… Скоты. Одно слово — скоты. Но если не выпьешь за Михеича, убью. Топором тебе башку раскрою, семя жидовское…