Читать «Волшебная лампа» онлайн - страница 37

       Дверь летней кухни открылась, на пороге появился казак. Старый дед, одет в синий китель на тельняшку и такого же цвета брюки. На ногах матерчатые тапочки, на хитрой роже длинные усы, губы тянут улыбку. Серые глаза глядят прямо, открыто, весело.

       -- О-о-о-о! -- протянул казак хрипло. -- Городские!

       Вадиму даже оглянуться захотелось. Приехал он сам, позади только его новый "Логан", какие еще "городские"?

       -- Здравствуйте, Николай Петрович, -- сказал Вадим.

       -- И тебе здорова, Вадюха! -- ответил казак весело. -- Ну, давай, заходи, блогосфера. Васька!!! -- "гавкнул" он на свою собаку, которая никак не угомонится. -- А ну затки пасть! Заходи, сынок, заходи. Пёсика не боись, не съест, так понадкусывает!

       Казак залился хриплым смехом, открывая калитку. И вот уже пальцы Вадима терзает сухая и сильная казачья длань -- Николай Петрович несколько промахнулся рукопожатием и больно-больно сжал только лишь пальцы Вадима, а не всю ладонь.

       Летняя кухня мельком отложилась в памяти -- какие-то тазы, банки, кастрюли. Он разулся, оставив "найки" рядом с видавшими вида калошами Петровича. Вадим не подал вида, но в душе пожалел белейшие свои носки -- тапочек ему не предложили, а пол в самом доме явно мыли не каждый день. Но, делать нечего. Он пригнулся, входя в кухню, -- дверной проём легко пропустил вперед казака, а Вадим-то почти на голову выше: метр девяносто. Петрович кинул взгляд на его сумку, потом кивнул на ряд гвоздей "соток", вбитых в окрашенную доску слева от входа. Они тут, видимо, заменяли вешалки. Вадим бережно повесил сумку. Рядом небольшое зеркало, в нём Вадим на секунду разглядел себя. Бледное, не выспавшееся лицо современного молодого человека обрамляли прямые белые волосы, наверху кепка, под глазами явные синяки, губы наоборот почему-то алые, глаза голубые -- почти вампир.

       Любой южный сельский дом устроен одинаково -- сначала, бывает, гостя встречает летняя кухня, но уж что дальше будет кухня основная -- это обязательно. В спальни и другие жилые комнаты гостей стараются не пускать, жизнь свою настоящую не показывать. Кухня же, так как для гостей, обставлена лучше всего -- это тоже показуха, но южные народы ее любят, пусть даже и русские. У казака Николая Петровича всё то же: кухня сперва, в ней стол, холодильник, обои какие-то пестрые, чайник только закипел -- еще пар сверху идет. Пахнет табаком. Сюрно смотрится меж немытых тарелок открытый ноут. Хотя по нынешней жизни не так уж и сюрно...