Читать «Палачи и жертвы» онлайн - страница 75

В 1943 или 1944 году я пожаловался Л. Ф. Цанава (генерал–лейтенант, в прошлом нарком внутренних дел Белорусской ССР. — К. С.). Тот плохо отозвался об Абакумове, сказал, что Абакумов нехороший человек, не любит грузин, не любит кадры Лаврентия Павловича Берия.

Не скрою, я старался приблизиться к Абакумову, два раза привозил ему вино и фрукты (один раз, когда он был начальником ГУКР «Смерш», а другой раз в 1949 году, уже в МГБ), причем передавал его секретарю, а благодарности или изменения отношения от него не чувствовал…»

Рухадзе прослужил в военной контрразведке около семи лет. А дальше произошло то, о чем он мог только мечтать:

«Мое назначение на должность министра госбезопасности Грузинской ССР было для меня неожиданным. 11 января 1948 года вечером, за 10 минут до начала заседания бюро ЦК КП(б) Грузии, я был вызван к Чарквиани, который объявил мне, что состоялось решение ЦК ВКП(б) о снятии Рапава и назначении меня. Чарквиани сказал мне, что Рапава под него подкапывался, подстраивал разные козни, ябедничал на него И. В. Сталину, попортил ему много крови.

Министр госбезопасности СССР Абакумов узнал о моем назначении после того, как оно состоялось…»

Для Рухадзе это было не просто повышением по службе, а переходом в совершенно иное качество — отныне он вошел в узкий круг лиц, чья работа оценивалась самим Сталиным. Однако непосредственный контакт с Вождем народов возник далеко не сразу. А теперь вновь предоставим слово Рухадзе, чтобы узнать, что этому предшествовало, и, главное, отчетливо представить себе нравы и правила поведения тогдашней суперэлиты.

«В июне или июле 1950 года Абакумов вечером позвонил мне по «ВЧ», предложил немедленно выехать в Гагры и оттуда связаться в Сочи с Власиком (начальник Главного управления охраны МГБ СССР, личный телохранитель Сталина, генерал–лейтенант. — К. С.). О своем выезде сказать только Чарквиани. Мне стало понятно, что на юг прибывает И. В. Сталин… В беседе со мной Чарквиани предупредил, чтобы я не навязывался Сталину, как это делал Рапава, но если мне все же придется с ним встретиться, чтобы я вел себя сдержанно, отвечал только на вопросы и ничего лишнего ни о чем или ком–либо не выболтал. «Я, конечно, в тебе уверен, и надеюсь, что ненужного ты не скажешь, но предупреждаю, что он умеет вызывать на разговоры и нужно быть настороже», — напутствовал Чарквиани. Он также предупредил меня быть крайне осторожным в беседах с Поскребышевым (секретарь Сталина. — К. С.) и Власиком, так как они умеют все выуживать, а потом передавать И. В. Сталину. Особенно предупредил об осторожности с Поскребышевым и Власиком, если придется выпить. Чарквиани сильно ревновал и был обеспокоен, что А. Мгеладзе (тогда первый секретарь Абхазского обкома КП(б) Грузии. — К. С.) часто бывает у Сталина. Он говорил мне: „Мгеладзе, наверное, о чем только не рассказывает Вождю — и обо мне, и о других, и о жизни и делах в республике…"»