Читать «Палачи и жертвы» онлайн - страница 158

Что ж, мысль эта не новая, но по–своему весьма содержательная, особенно если учесть, что высказал ее не рядовой преторианец, а генерал–полковник, первый заместитель министра, кандидат в члены ЦК КПСС. Тем не менее преторианцы исправно несли службу, благодаря чему сталинский социализм отличался завидной прочностью.

Будучи ярым приверженцем метода проб и ошибок, Хрущев в угаре реформаторства расшатал устои некогда надежной конструкции, вовсе не рассчитанной на гуманные сдвиги. Это при нем партаппарат был избавлен от бдительного ока госбезопасности и начал позорно разлагаться. Правда, Хрущев хотел ограничить срок пребывания каждого «выборного» функционера (кроме высших руководителей партии) на одном посту четырьмя годами, но из благой затеи ничего не вышло — корпоративный интерес оказался выше государственного. Что же касается народа, вернее сказать, населения, то его мнения, как всегда, не спрашивали. Хотя при Хрущеве люди заметно изменились: страх у них поумерился, а аппетит возрос — ликвидация железного занавеса позволила узреть «язвы» капитализма в ином свете, и в сознании наших сограждан государственная собственность из общенародного достояния мало–помалу превратилась в бесхозное имущество, которым грех не попользоваться.

При Брежневе помпезное здание социализма просело и обветшало, что, впрочем, мало кого тревожило — под звуки фанфар и барабанов верхи золотили купола и подновляли фасад, ни на миг не забывая о своем личном интересе, а низы принимали повышенные социалистические обязательства и встречные планы, дружно делали вид, что продуктивно трудятся, и втихомолку растаскивали все, что плохо лежит.

Исполненный добрых намерений, Горбачев задумал перестроить то, что подлежало сносу. Но как только от разговоров перешли к делу, каркас затрещал, с потолков посыпалась штукатурка, двери перекосились, в окнах полопались стекла, засорилась канализация, зато разгорелись парламентские дебаты — с чего начинать: с крыши или фундамента? И вообще — больше надо социализма или меньше? Мнения разделились, а тем временем люди хваткие, коммерческие, равнодушные к политике, вышли, как теперь говорят, из экологических ниш и средь бела дня принялись споро переводить рубли из безналичных в наличные, меньше всего задумываясь о том, к какой экономике они принадлежат — к теневой или к обыкновенной. Не отставали от них маститые государственные деятели — пока шли споры о допустимости собственности частной и о приватизации государственной, они, не мудрствуя лукаво, за бесценок скупали роскошные дачи вместе с мебелью, люстрами, коврами, холодильниками и т. д. Обозначился недостаток денежных знаков в обороте, и правительство пошло по линии наименьшего сопротивления — запустило печатный станок в три смены.