Читать «Палачи и жертвы» онлайн - страница 106

Впрочем, можно ли было ожидать других свершений от полковника Цепкова и его ассистентов? Неукоснительно выполняя заказ «великого продолжателя бессмертного дела Ленина», они старались в меру своего разумения и, естественно, ведать не ведали о том, какие напасти обрушатся на их головы в скором будущем.

Предчувствия не одолевали и Рюмина, в чьем бедственном положении наконец–то произошли позитивные сдвиги — 2 февраля 1953 года его зачислили на рядовую должность в Министерство госконтроля. Зарплату, правда, положили грошовую, но Михаил Дмитриевич понимал, что сейчас не до жиру. Хорошо, что не выдворили из Москвы, а то пришлось бы мыкаться — ни кола, ни двора где–то в занюханной глубинке. Надо тихоспокойно пересидеть смутное время, проявить себя на низовой работе, а там, глядишь, наметится какой–нибудь просвет. Людская память короткая, пройдет год–другой, все порастет быльем, и тогда — будьте уверены! — уж он–то, наученный горьким опытом, больше свой шанс не упустит.

Поворотным моментом в судьбах действующих лиц этой повести явилась смерть Сталина. Кого–то из преторианцев эта смерть вознесла, кому–то ненадолго вернула свободу, а кого–то, напротив, погнала с насиженных мест и, более того, бросила за решетку. Чуть ли не первой жертвой оказался Рюмин. Он собирался в служебную командировку в Тулу, чтобы проверить тамошнее управление гострудсберкасс, но не попал туда — 17 марта в 23.30 ему предъявили ордер на арест. «А в чем дело?» — в полной растерянности вымолвил Михаил Дмитриевич, которого мигом прошиб пот. «Там объяснят», — прозвучало в ответ.

На этом мы прервем рассказ о гаснущей жизни Рюмина и переключимся на фигуру крайне одиозную, доселе выступавшую в нашем повествовании в качестве закадрового персонажа. Речь пойдет о Лаврентии Павловиче Берии. Состоявшийся сразу после смерти Сталина Пленум ЦК КПСС фактически сделал его вторым человеком в государстве, назначив первым заместителем Председателя Совета Министров СССР и вручив ключи от Лубянки. И Берия начал действовать без промедления. Чтобы его шаги не казались чересчур странными, слегка приподнимем завесу, скрывавшую истинный характер взаимоотношений между кремлевскими царедворцами и их только что умершим властелином.

ЗАМЫСЕЛ ВОЖДЯ

Прежде чем перейти к подробностям, напомню читателям, что в решении ЦК ВКП(б) о наличии антисоветской группировки Барамии говорилось не только об опаснейших проявлениях мегрельского национализма, но и о взяточничестве, хищениях и растратах в Грузии. Между тем в следственных материалах по делу Барамии, Рапавы и других нет ни слова о корыстных преступлениях. Быть может, Сталин почерпнул соответствующую информацию не из доноса Рухадзе, а из иных, более авторитетных источников? Должны же быть основания для столь категоричных формулировок.

Написал эти строки и остановился, подумав — а поймут ли меня? Многие, кто язвительно, а кто добродушно, посмеются над наивностью автора, который считает, будто казнокрадство в Грузии нуждалось в каких–то особых доказательствах. На кой леший они, эти доказательства, когда семьдесят с гаком лет нашу страну, от Бреста до Камчатки и от Мурманска до Кушки, разворовывали все, кому не лень? А о Грузии, мол, смешно говорить — там живут такие лихоимцы, что пробу ставить негде!