Читать «Холоп августейшего демократа» онлайн - страница 15

— С опохмельецем вас, Урза Филиппович, — принимая опу­стошённую и ещё потную от холодной водки стопку, произнёс, кланяясь, Ирван Сидорович Босанько, самый близкий к Генерал- Наместнику человек. Каких только сплетен о нём не ходило в округе! Но об этом после. А сейчас утро генерала.

— Душу, Ирван, стопкой не обманешь! Давай-ка, наливай ещё одну и баста! Всему своё время, выпью вторую и убирай эту губительницу полнозадую с очей моих, — он сделал пальцами кокетливую «козу» зелёной старинной бутылке, из которой не­изменно пил уже лет двадцать, заставляя подчинённых держать бутыль всегда полной и охлаждённой.

— Ну, две только на поминках пьют, Урза Филиппович, — не давая передохнуть, Босанько подал и третью.

— Уговорил, уговорил, ты и столб телеграфный уговоришь. Эх-ма, — генерал опрокинул и третью, — крепчает с каждой рюмкой змеево отродье. Всё, одеваться и — в представительство.

Представительство Генерал-Наместника располагалось в сером, неприметном, приземистом здании с четырьмя квадрат­ными колоннами, как-то куце приютившемся среди жилых мно­гоэтажек на одной из пыльных обшарпанных улиц центральной части окружного города. Пустынный неухоженный двор более походил на армейский плац с фигурными асфальтовыми заплат­ками. Говорят, в этом здании когда-то давным-давно размещался банк и публичный дом одновременно, и граждане могли полу­чить причитающиеся им по вкладам проценты в натуральном, так сказать, исчислении — услугами девиц с пониженной соци­альной ответственностью. Заведение процветало долгие годы, а потом растворилось в свежем воздухе перемен вместе с де­нежками вкладчиков, оставив за всё расхлёбываться бедных проституток. Внутри всё так и осталось — широкая мраморная лестница, паркет, в правом, меньшем, крыле на втором и третьем этажах — просторные кабинеты и офисы бывшего банка, в ле­вом — крошечные рабочие комнатки жриц любви. По невесть кем заведённой традиции в главном представительском здании особо­го округа на стенах коридоров устраивались выставки абориген­ных художников, из-за чего казённое здание временами принима­ло диковатый вид и походило то на вертеп хакасских разбойников времён Чингиз-хана, то на стойбище алтайских шаманов.