Читать «Змей-соблазнитель» онлайн - страница 127

Я припустилась к лифтам, но вовсе не за бельем. Решила проследить за тем, как будут развиваться события, хотя и подозревала, что мое любопытство Берсеньеву вряд ли понравится. Возле лифтов я его уже не застала, поднялась на третий этаж, где были сосредоточены кафе и рестораны, и принялась оглядываться.

Через полчаса безуспешного снования по этажам я отправилась в отдел дамского белья, где часа полтора получала настоящее удовольствие, прибавьте к этому чувство гордости и мстительное удовлетворение, что Берсеньеву сегодня нелегко со мной придется.

В общем, отдел я покидала счастливой, шла, весело помахивая бумажными пакетами с покупками, и вот тогда увидела их. Они сидели в кафе, нас разделяла стеклянная стена. Берсеньев что-то говорил девушке, и его рука лежала на ее руке. Он смотрел на нее с нежностью, а в ее взгляде уже было обожание. Если бы я не знала, что они познакомились от силы два часа назад, решила бы, что передо мной влюбленная пара, без ума друг от друга. На них хотелось смотреть и счастливо улыбаться.

«Он притворщик, – с горечью подумала я. – И его слова и взгляды, когда он со мной, ничего не значат, как не значат и сейчас. Я люблю человека, которого совсем не знаю, даже не догадываясь, какой он на самом деле. Калейдоскоп масок, и я не уверена, мелькнуло ли среди них его настоящее лицо, если только тогда, ранним утром, после нашей первой близости. Он сидел на полу и смотрел в окно. Куда и что там видел?»

Я испуганно попятилась, боясь, что ноги вдруг откажут мне и я грохнусь в обморок, к изумлению людей, снующих вокруг. Бросилась в туалет, чувствуя дурноту и головокружение. В туалете умылась холодной водой и долго стояла, прижавшись лбом к двери кабинки, в которой укрылась от посторонних глаз. Это было как цепная реакция, и теперь я все подвергала сомнению, не только его чувства. Все, что он говорил и делал, могло быть таким же притворством.

Я умылась еще раз и, глядя в зеркало, пыталась призвать себя к порядку. Собственно, ничего такого не произошло. Он охмуряет девицу с моего ведома и для общего дела, а я успела бог знает что вообразить. Уговоры подействовали ровно настолько, чтобы я могла покинуть туалет – ненадежную крепость, в которой укрылась.

На душе пакостно и беспокойно, и я уже не знала, кого и в чем обвиняю – его в притворстве или себя в предательстве, ведь сомнения в любимом – это предательство. Но самой настойчивой, перекрывавшей все другие, была мысль о том, что мне его не удержать. Явился из ниоткуда, сверкнув ярким метеором, и вновь исчезнет в никуда.

«Ну и пусть, – подумала я с неожиданной злостью. – Могло бы и вовсе ничего не быть. Нечего жаловаться на судьбу, что все продлится так недолго, лучше скажи ей спасибо за эти несколько дней». Странное дело, но это подействовало.

Я отправилась домой. Еще одна странность: теперь я мысленно называла так дом, который ни мне, ни Берсеньеву не принадлежал. Но это все равно был наш дом. Еще раз примерила покупки, чтобы поднять настроение, а потом занялась ужином. И дала себе слово, что Берсеньеву звонить не буду.