Читать «Я не тормоз» онлайн - страница 6

– Гад! – радостно кричит он, выскакивает из комнаты и обхватывает мою ногу. Так это он меня ругает, что ли?!.

– Да, – кивает радостная мама, – это Игнат пришёл, Игнат!

…И тут до меня доходит. Это моё имя! Никакой не «гад», а «Игнат», он так выговаривает!

– У-у-у, ты что, не слышишь?!.

Мама радуется новому Лёвкиному слову и даже не замечает, что моё имя ругательно звучит!

– Ну вы меня и назвали… Ужас какой-то, – я вздыхаю, стаскиваю кеды. И думаю, как будет круто, когда Лёвка будет мне на улице кричать «Гад!» на весь двор!

…Так и вышло. Правда, этого слова «гад» никто не замечал, кроме меня. А я целую неделю дрессировал его:

– Лёва, скажи: Иг-нат! Не «гад», а «Иг-нат»!

– И-гаад! – старался Лёва.

И что вы думаете? Уже через неделю он научился! Чисто-чисто! Правда, до сих пор в его исполнении моё имя звучит раздельно: Иг Нат. Будто двойное, как в книжке какой-нибудь фантастической или в кино.

* * *

Когда Лёвка был совсем младенцем, он очень орал. Ну, постоянно просто. Переставал только, если взять его столбиком, чтобы голова из-за моего плеча назад смотрела, и так с ним надо было ходить; и желательно стихи какие-нибудь читать заунывным голосом. Тогда он такой становился тихий, как зайчик. Я для него даже Пушкина выучил, о царе Салтане: легко учится, только не забыть, когда что повторять. И к «белка там живёт ручная» я обычно думал, что Лёвка уже уснул. Подойду спиной к зеркалу, а сам через другое плечо смотрю: спит? Нет, хлоп-хлоп глазищами.

Мы тогда все по очереди с ним ходили, мама, папа, а потом я – когда они уже не могли больше, а Лёвка всё равно орал.

И я как-то маму спрашиваю:

– Мам, а у него тоже сдвиг?

– Какой сдвиг? – не поняла она.

– Ну, как у меня.

– Ты чего, Игнат, какой ещё сдвиг! Ничего не понимаю…

– Нет, ты не думай, я давно знаю. Ты Жене как-то своей сказала, что у меня болезнь такая, сдвиг, поэтому я не могу на месте сидеть…

– Ох, ну ты даёшь! Нет у тебя никакой болезни. На месте сидеть детям трудно почти всегда. К тому же у всех темперамент разный; вот ты такой… Как ураган. Но это не болезнь. Есть такой термин – СДВГ, синдром дефицита внимания и гиперактивности. У тебя есть… э… ну, некоторые черты. Но ты же можешь четыре часа за книжкой сидеть, не шелохнёшься! Так что не говори ерунды, даже не думай, нет у тебя никаких болезней, кроме насморка.

– А Лёвка?

– Что Лёвка? Если хочешь знать, он по сравнению с тобой вообще тише воды ниже травы!

Ух. Похоже, я давал прикурить родителям не по-детски. Но всё же хорошо, что у меня никакой болезни нет. А то я боялся: в школу для дураков переведут ещё… Нас всё время ею пугают, этой школой. И меня больше всех, хотя я контрольные всегда хорошо пишу, в отличие от всяких там тихих-спокойных девочек.

* * *

Мой папа – полярник. То есть на самом деле нет, это мама всегда так говорит. Что она жена полярника. Я долго не знал, что это шутка, и смысла слова не понимал; думал, это настоящее название его профессии. А он на самом деле антрополог. Нормальная профессия, можно сидеть в Москве и писать себе научные труды. Но папе это неинтересно. А интересно ему тащиться на край света. И там изучать людей, которые живут совсем не так, как мы. Я бы сказал, что он путешественник. Потому что если он дома, то это… Ну, месяц он может дома. А потом начинается. Всё ему становится не так!