Читать «Красный крест» онлайн - страница 10

НКИД в то время располагался на Кузнецком Мосту, и во время обедов мы часто сидели в маленьком сквере напротив. Вокруг нас колесили английские автобусы «Лейланд», и, разглядывая их, я представляла, что возвращаюсь в Лондон. У нас даже была такая игра: мы закрывали глаза и приглашали друг друга в родные города. Азаров водил меня по Генуе, а я гуляла с ним но Тайт-стрит, где когда-то жили Марк Твен и Оскар Уайльд, по Тайт-стрит, где когда-то стоял мой дом.

Соседка вновь повторяет слово «дом», и я отвлекаюсь. Поразительно, как привычные, затертые звуки могут вдруг обрести новый смысл. Отныне, произнося эти буквы, я буду подразумевать новую точку и другой город. Дом прошлый и дом возникающий, дом детства и дом тишины. Глядя на пакеты с едой, я думаю, что нужно позвонить маме и узнать, гак там дочь.

— Вы дважды взглянули на часы, Саша. Вам совсем неинтересно?

— Нет-нет! Наверное, даже интересно… Просто, знаете, у меня сейчас не самые веселые времена. Переезд, другая страна. Чувствую себя немного растерянным.

— Почему вы перебрались сюда?

— Подумал, что так будет лучше для дочери.

— Красивая она у вас?

— Не знаю, пока сложно сказать.

— Я всегда была некрасивым ребенком. С другими случаются трансформации, когда в восемь ты еще чертенок, а в десять уже вроде и ничего, но это не моя история. Подобно Советскому Союзу, в своем безобразии я была стабильна, Кажется, мне было лет двенадцать, когда папа зачем-то сказал:

— Не расстраивайся, зато ты у нас умная!

Воистину, мужчины — бесчувственные существа! Если бы кто-нибудь взял на себя груд объяснить им, что одна такая фраза способна травмировать девочку на всю жизнь! Впредь я всегда стеснялась себя. Впрочем, вряд лее это интересовало моего отца — он строил новый и совершенный мир. И пока папа пытался наладить отношения с Западом, я спрашивала у нянечек, почему он не любит меня. Тетушки не отвечали, но лишь гладили меня по голове. Папа же не сдавался! Уже в Москве, перед самой смертью, он вернулся к этому разговору:

— На самом деле ты у меня очень красивая! Просто должен появиться человек, который сумеет разглядеть твою красоту.

Отец мой мог бы на этом и закончить, но для чего-то продолжил:

— Ты как конструктивистское здание!

Да-да, представляете, он так и сказал;

— Ты, моя милая, как конструктивистский дом. Сейчас еще не все понимают твоей красоты, но, поверь мне, пройдут годы, и тобой будут восхищаться!

Странно, что о функциональности моей он ничего не сказал. Самое смешное, что папенька оказался прав моим мужем стал архитектор. Папин тезка, Леша. Муж часто повторял, что влюбился в меня с первого взгляда, что тогда, впервые увидев меня ее сквере против НКИДа, не смог оторвать глаз. Глупость какая, но что ж…

Мы познакомились летом 1934 года. Время медленного фокстрота и подступающей жары. К этому моменту в моей жизни проскользнули несколько мужчин, но следа не оставили. Каких-либо иллюзий на собственный счет у меня никогда не было. Как у нас говорили? Третий сорт еще не брак? Вот это про меня! Я понимала, что со мной останутся не от хорошей жизни. В общем, когда Леша подсел ко мне знакомиться, я вдруг подумала, что он шпион! Нет-нет, я серьезно! К тому времени я уже почти пять лет как жила в Москве, работала в НКИДе ее по части страха успела поднатореть. Когда незнакомец заговорил со мной, я вдруг решила, что он иностранный агент. Все это выглядело гак странно. Я сижу себе, уродина, ее вдруг на тебе — такой красавец и знакомится со мной.