Читать «Смерть постороннего» онлайн - страница 92

Пройдя мимо бывшего музея Ленина, Виктор остановился. Как-то странно оглянулся по сторонам, словно выискивая в знакомом городском пейзаже незамеченные раньше детали. Посмотрел на видневшуюся за парковой лестницей стальную дугу монумента дружбы двух народов, на руины филармонии, на рекламный щит, с которого обильно лился нарисованный французский шампунь. "Ваши волосы вызовут зависть!"

Под рекламным щитом остановился набитый 62-й автобус. Из него выбрались несколько пассажиров и он сразу тронулся. На остановке осталась стоять сердитая толпа. Автобус свернул вправо и покатился вниз по Владимирскому спуску.

Виктор, проводив его взглядом, тоже пошел вниз по спуску, на Подол.

Остались позади нижняя станция фуникулера и Речной вокзал. Владимирский спуск выровнялся и влился в улицу Сагайдачного.

Виктор остановился возле бара "Бахус". Зашел.

Взяв стакан красного сухого, он уселся за столик. Пригубил вина и вздохнул.

– Почему именно сердце ребенка? – думал он. – Почему не собачье? Или, может быть, овцы?..

За соседним столом кампания ребят вливала водку в бокалы с пивом.

Виктор сделал еще один глоток. Язык ощутил приятную терпкость вина. На смену волнению и нервно метавшимся мыслям приходило спокойствие.

– И действительно, – продолжал думать он. – У пингвина гораздо больше общего с человеком, чем с собакой или овцой. Оба они – и человек, и пингвин – животные вертикальные, стоящие на двух вместо четырех… Да и пингвин, в отличие от человека, кажется никогда не имел четырехлапых предков.

И Виктор вспомнил рукопись Пидпалого – единственное, что он прочитал в своей жизни о пингвинах. Вспомнил, что у пингвинов отцы воспитывают и выращивают своих детей и при этом из года в год остаются верными мужьями. Вспомнил, что пингвины хорошо ориентируются по солнцу, что у них врожденное чувство коллективизма… Вспомнилась квартира Пидпалого, запах дыма… И мысли снова вернулись к Мише.

Виктор допил стакан и взял второй. Кампания ребят, пошатываясь, вышла из бара. Виктор остался один. Посмотрел на часы – полпервого. В бар заглядывало солнце и его лучи, падая на стол, за которым сидел Виктор, опрокидывали силуэт стакана и создавали маленькие тени рассыпаных по столу крошек.

– Надо делать ему операцию, – думал, пьянея, Виктор. – Пускай они сами все делают, пускай! Денег должно хватить. Деньги можно взять из сумки на шкафу. Ничего, что это Сонины…

Вернувшись домой, Виктор, не обедая, улегся спать. Нины с Соней не было.

Проснулся к четырем. В голове шумело.

Заварил кофе. Уселся на свое место.

Когда шум в голове затих и кофейная горечь немного его взбодрила, снова задумался о Мише. Но вместе с винными парами его покинула самоуверенность. И он, вытащив из-под стола пишмашинку, попробовал отвлечь себя работой. Вспомнил утренний звонок главного. "Да, – подумал. – Он прав. Надо исправляться…" И замер перед машинкой, перед белым листом бумаги, ожидавшим текста.