Читать «Криминальные войны Ижевска» онлайн - страница 43

"Менты" решаются на хитрость. Руководство УБОПа проводит встречу с вором в законе Касимом. Ильдару Нуриевичу весьма настойчиво внедряют в сознание три основных постулата. Первый: "Вас "мочат", а вы молчите из-за своего дурацкого "закона". Скоро так всех перебьют…" Второй: "Если не будет показаний от ваших, тогда всех арестованных придется отпускать. Они и сейчас над вами хихикают, а когда выйдут, и вовсе засмеют". Третий: "Помнишь, в тебя Зворыгин стрелял в 92-м? Ты тогда тоже отмалчивался, хотя жизнь твоя на волоске висела! Кому лучше-то стало?"

Касим угрюмо молчал. Касим думал. Через день вор в законе засобирался в Москву. "Наружка" засекла контакт Касима с другими авторитетными ворами. На сходке был специально рассмотрен "вопрос по Ижевску". Столице Удмуртии воры сделали исключение из правил. Касим вернулся домой и дал "добро" на дачу показаний. Братва переглянулась, удивленно хмыкнула, но… слово вора — закон! "Урки" резко изменились и наперебой бросились узнавать своих обидчиков, с точностью указывать места и обстоятельства совершенных в отношении них правонарушений. Степа вдруг "вспомнил" имена тех, кто так жестоко надругался над его внешностью, и даже подсказал, где можно разыскать злодеев.

Большая часть "спортсменов" (из 74 задержанных в ТУ САМУЮ ночь) уже была выпущена и, пока тратилось драгоценное время на согласования, уже скрылась в Эстонии. В ту пору между МВД России и МВД Эстонии не было никакого взаимопонимания и взаимодействия, так что о выдаче беглецов нечего было даже и мечтать. Одно можно признать совершенно точно: во второй криминальной войне союзниками (если можно так сказать про заклятых врагов) милиции оказались ранее судимые граждане — "урки", "синепупые", "васьки".

…А в это время Гороха (как бы по нелепой случайности) запирают в камеру, где находятся четверо злобных "уркаганов". "Урки" с понтом пытаются "наехать" на новичка, но Николай Петрович неуловимым движением "вырубает" их главаря. "Урка" хрипит и мешком падает на пол. Рассказывают, что Горох для пущей убедительности в прыжке ногами дотянулся чуть ли не до потолка камеры. "Урки" быстро сообразили, что с "черным поясом" лучше не шутить. Особый эффект на арестантов произвело то, что Николай Петрович достал из своего "сидора" (тюремного баула) блок ментолового "Мальборо" и дорогой элитный одеколон. Табак и парфюм в СИЗО КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещены! "Уркаганы" смекнули, что перед ними ба-а-а-а-а-льшой авторитет, а старого, поверженного и хрипящего на полу, срочно сдали в "больничку". Диагноз прежний: "поскользнулся, упал". Горох обвел тяжелым взглядом сокамерников: "С этой минуты "хата" будет жить по моим законам! Курить — когда я разрешу…". Сирота не курил (он сидел в другой камере) и очень уважал чистоту. Сокамерники Сироты дружно порвали с никотином и ежедневно мыли пол. С мылом. Строг Сирота. Ну просто Мойдодыр какой-то. Понятное дело, что сиротинская "хата" считалась образцом санитарно-гигиенических нормативов следственного изолятора.