Читать «Воспоминания дипломата» онлайн - страница 4

   Служба моя в министерстве началась с переписки бумаг (в то время пишущих машинок еще не было). Труд этот был для меня необыкновенно тягостен, так как я обладал скверным почерком. Это было одной из причин, заставивших меня стремиться как можно скорее перейти на службу за границу. Переписывать бумаги я начал в так называемом турецком столе Азиатского департамента. Департамент разделялся на два отделения: Ближнего и Дальнего Востока. Начальником первого был Д.К. Сементовский-Курило (будущий посланник в Болгарии), а второго - Жданов, окончивший жизнь генеральным консулом в Лионе, притом почему-то нештатным. Весь департамент состоял из двух больших комнат, в которых и помещались оба отделения. Начальником турецкого стола был А.А. Нератов (впоследствии долголетний товарищ министра). Нератов всю жизнь провел в стенах министерства, за границу никогда назначен не был, но его весьма ценили за трудолюбие и знание канцелярского обихода министерства; про Нератова острили, что он своего рода Жюль Берн, объехавший весь свет, не покидая своего письменного стола. Помимо турецкого, в отделении Ближнего Востока были еще два стола - славянский и греческий, в каждом из этих столов работали по два или по три чиновника. Греческим столом в то время заведовал С.А. Лермонтов, которого мне позднее пришлось сменить последовательно на трех заграничных постах. Закончил он свою службу посланником в Штутгарте. Помимо этих трех столов, был еще стол политический, который занимался главным образом шифровкой и расшифровкой телеграмм. Эта процедура выполнялась весьма торжественно, причем причисленные к столу уверяли, что их начальник С.С. Кетов не мог приступить к исполнению своих обязанностей, не вдев предварительно монокля и не закурив сигары. Впрочем, бедный Кетов дальше этой должности не пошел, отправившись вскоре на тот свет. Из других чинов департамента у меня в памяти остался вице-директор Лисовский, типичный чиновник, игравший в департаменте весьма незначительную роль. Рядом с ним выделялась не очень представительная, но весьма энергичная фигура делопроизводителя 5-го класса Н.Г. Гартвига, ставшего при Ламздорфе директором Азиатского (переименованного в Первый) департамента. Он был назначен посланником в Тегеран, а затем в Белград и умер, как говорили, от аневризма в доме австро-венгерского посланника в Сербии барона фон Гиде-ля в самый разгар предвоенного кризиса, вызванного убийством в Сараеве австрийского наследного принца эрцгерцога Франца Фердинанда. Смерть Гартвига осталась навсегда загадкой и вызвала немало толков. Моим компаньоном при поступлении в департамент был князь А.А. Гагарин, бывший ординарец туркестанского генерал-губернатора. Гагарин, отставной офицер, поступил в министерство уже не очень молодым - он был на десять лет старше меня. Впоследствии мы с ним встретились в Испании. Когда я был советником посольства в Мадриде, он был генеральным консулом в Барселоне. Вместе с Гагариным мы и начали переписывать бумаги, делали первые в то время обязательные визиты своим сослуживцам и посвящали друг друга в тайны переписки бумаг, подскребывания ошибок и замазывания подскребок особым небольшим инструментом - подушечкой, заполненной сандараком. В общем в переписке бумаг многие из чинов министерства достигали большого искусства и делали даже своего рода карьеру, как например тайный советник Бауэр, который специализировался на переписке верительных грамот, требовавших, как и "всеподданнейшие доклады", совершенно особого искусства, недоступного простым смертным. И даже про графа Ламздорфа говорили, что своей карьерой он во многом обязан красивому почерку и умению чинить карандаши и гусиные перья для канцлера князя Горчакова, при котором он начинал свою службу.