Читать «Воспоминания дипломата» онлайн - страница 247

   Приближался конец 1922 г.

Из Берлина в Москву

   Пятнадцатого августа я выехал из Берлина. На вокзале, кроме жены, меня провожали двое моих бывших коллег, желавших также вернуться в Москву.

   Мой путь лежал (в то время прямого сообщения между Берлином и Москвой через Варшаву не было) через Литву в Латвию. Приходилось лишь проезжать через "Польский коридор", но для этого визы выдавались почти автоматически, и все обошлось без особых формальностей со стороны польских властей. Впрочем, вопрос о визе для меня был разрешен легко, так как я являлся уже советским гражданином и к тому же имел служебный паспорт.

   На латвийскую границу поезд прибыл на следующий день. Наша бывшая пограничная станция Вержболово, разрушенная во время войны, была еще не полностью восстановлена. По ту сторону границы, в Эйдкунене, мы никаких развалин не видели; лишь отстоявший недалеко от границы Гумбинен обращал на себя внимание совершенно новенькими крышами. Этот городок был сожжен в самом начале войны.

   После Вержболово путь лежал через Ковно (ныне Каунас) к латвийской границе. Прямого сообщения не было, и мы, советские путешественники, разместились в поезде, идущем до латвийской границы. В нашем купе большинство пассажиров, местных жителей, говорили исключительно на незнакомом мне литовском языке.

   В 1922 г. Литва производила впечатление страны, еще далеко не вошедшей в нормальное русло жизни, и невольно думалось о трудностях, которые ее ожидали впереди.

   В Ригу мы прибыли на утро следующего дня и должны были провести там целый день в ожидании уходящего на Москву поезда. Этот город я хорошо знал с детства. В 1922 г. он производил весьма грустное впечатление. Прежде Рига, как, впрочем, и Варшава, играла роль парадного крыльца Российской империи, и городское хозяйство там было поставлено хорошо. Не то было в 1922 г. На Риге лежала печать пережитых ею тяжелых лет.

   В течение дня я посетил наше полпредство для получения денег на продолжение поездки. Как я уже говорил, германские марки продолжали катастрофически падать, и на третий день моего путешествия ценность имевшейся в моем распоряжении небольшой суммы при размене на латвийскую валюту оказалась почти вдвое меньшей. В полпредстве мне любезно выдали дополнительную сумму.