Читать «В доме Шиллинга» онлайн - страница 36

Она гнѣвно надвинула шляпу на лобъ, причемъ драгоцѣнные камни ея браслета засверкали подъ свѣтомъ лампы.

— Вы только что назвали меня тварью, — у насъ въ домѣ не бранятъ такъ послѣдней судомойки! Надо благодарить Бога, сударыня, за то, что моя бабушка не видитъ меня въ такомъ положеніи. Она бы вамъ тотчасъ доказала, которая изъ насъ снисходитъ.

Маіорша молча и пристально смотрѣла на дѣвушку, юный голосокъ который звучалъ точно отточенное лезвiе, совѣтникъ разразился громкимъ смѣхомъ.

— О, смѣйтесь, сударь, сколько вамъ угодно, — воскликнула она съ раздраженіемъ. — Больше всѣхъ здѣсь теряетъ госпожа Люціанъ, — Феликсъ мой, и мы съ нимъ никогда не разстанемся.

— Замолчи, Люсиль! — приказалъ Феликсъ и взялъ ея руку въ свою.

— Мама, ты сама вызвала мою невѣсту на эту неприличную выходку, ты ее страшно раздражила.

— Пусть она уходитъ — эта театральная принцесса.

— Вмѣстѣ со мной! Пойдемъ, дитя мое!..

Маіорша невольно подняла руки, и взглядъ ея обратился къ брату, какъ бы ища поддержки.

— Пусть они идутъ, Тереза! Ты ничего не теряешь, — они оба не стоятъ щепотки пороха! — сказалъ онъ грубо и презрительно.

Она отступила и дала имъ дорогу: казалось, рѣзкій приговоръ брата пристыдилъ ее, вдругъ охладилъ ея страстный порывъ и возвратилъ ей хладнокровіе; она протянула руку къ выходу и съ неестественнымъ спокойствіемъ сказала сыну:

— Хорошо, ты можешь идти съ кѣмъ и куда тебѣ угодно, но позаботься, чтобы между нами было большое разстояніе, ибо я не хочу никогда тебя видѣть, никогда! Даже послѣ смерти! Уходи!

Она быстро пошла къ лѣстницѣ и, не глядя на него, поднялась наверхъ, и въ то же время захлопнулась дверь присутственной комнаты.

— Слава Богу, что мы выбрались изъ этого вертепа, — сказала Люсиль молодому человѣку, который, молча и тяжело дыша, шелъ съ ней по переднему двору. Ея свѣжій дѣтскій голосокъ еще звучалъ сердито, и рука, указывавшая на домъ, грозно сжималась въ кулакъ. Но она снова робко прижалась кь нему, потому что они находились еще во владѣніяхъ «разбойничьяго вертепа», гдѣ изъ каждой оконной ниши ежеминутно могъ появиться призракъ какого-нибудь монаха и длинной костлявой рукой коснуться ея затылка; еще высокая мрачная стѣна монастырскаго помѣстья отдѣляла ихъ отъ большой улицы, а во дворѣ подъ густо разросшимися липами клубились какія-то тѣни и слышался подозрительный шорохъ и шумъ, а вода колодца струилась и сверкала въ ночномъ мракѣ.

Маленькая калитка со скрипомъ захлопнулась за ними, и теперь только Люсиль, чувствуя себя въ полной безопасности, остановилась.

— Фу, вотъ такъ люди, — воскликнула она и отряхнулась, какъ будто желала стряхнуть съ своего шелковаго платья и со всей своей стройной фигуры густую монастырскую пыль, а съ души — непріятныя впечатлѣнія.

— Бѣдный Феликсъ, ты выросъ въ настоящемъ смирительномъ домѣ! Прекрасное родство!.. Ты не сердись на меня за это! И это называется мать! А этотъ ужасный человѣкъ, который подобно Саміэлю во «Фрейшюцѣ» , такъ демонически смѣялся изъ-за кулисъ.