Читать «В доме Шиллинга» онлайн - страница 225

На другой день баронъ Шиллингъ имѣлъ продолжительный разговоръ съ повѣреннымъ баронессы, который проводилъ ее только до кареты и остался въ домѣ Шиллинга. Мадемуазель Биркнеръ, какъ всезнающая, также была приглашена на совѣщаніе, и ей было объявлено обо всемъ «тамъ происходившемъ»…

Потомъ послѣ обѣда баронъ Шиллингъ пришелъ въ нижній этажъ.

Хорошо, что заботы и тоска привели сюда маіоршу какъ разъ въ это время, потому что донна Мерседесъ совершенно растерялась и осталась безъ движенія въ оконной нишѣ, когда онъ вошелъ въ комнату почти въ одно время съ негромъ, доложившимъ о немъ.

Онъ былъ въ дорожномъ платьѣ, и у подъѣзда стоялъ экипажъ, который долженъ былъ отвезти его и его багажъ на желѣзную дорогу.

— Я пришелъ предложить еще разъ доннѣ фонъ Вальмазеда и дѣтямъ Люціана свой домъ въ полное и неограниченное распоряженіе, — сказалъ онъ маіоршѣ, отказываясь отъ стула, который она ему предложила. — Моя добрая Биркнеръ и Анхенъ постараются сдѣлать комнаты болѣе уютными и удобными, когда изъ нихъ увезутъ чужое имущество! — Какъ странно, съ какимъ рѣзкимъ удареніемъ произнесъ онъ эти слова, вмѣстѣ съ тѣмъ сопровождая ихъ свѣтлымъ взоромъ и глубокимъ вздохомъ облегченія!

— Я уѣзжаю. Я испытываю удручающее чувство, точно душа моя одичала въ долголѣтней борьбѣ съ тяжелыми впечатлѣніями, и пока все это не изгладится изъ моей памяти, я не вступлю въ свой родной домъ.

Потомъ онъ приблизился къ оконной нишѣ и взялъ своими прекрасными сильными руками правую руку донны Мерседесъ, лежавшую на письменномъ столѣ. Исчезли весь гнѣвъ и вся досада изъ этихъ голубыхъ блестящихъ глазъ, горѣвшихъ сегодня тѣмъ же огнемъ, который былъ зажженъ вчера однимъ мгновеньемъ.

— Простите, — прошепталъ онъ, наклоняясь къ молодой женщинѣ. — Неуклюжій германецъ плохой знатокъ женской души, — онъ искупитъ это долголѣтними одинокими скитаніями по свѣту.

И, тихо, осторожно коснувшись губами раненыхъ пальцевъ, онъ повернулся и вышелъ изъ комнаты.

40

Принадлежавшая князю Требра вилла лежала близъ города. Очень оживленное шоссе съ прилегавшими къ нему прекрасными аллеями тянулось по краямъ парка, и на немъ было безпрерывное движеніе.

Но чѣмъ глубже въ паркъ, тѣмъ становилось все тише и тише; можно было слышать, какъ золотистый фазанъ пробирался сквозь чащу, козули спокойно паслись на прогалинахъ, тѣнь отъ густыхъ и частыхъ деревьевъ была такъ велика, что отсюда вѣяло прохладой на дорогу, — настоящій рай для исполинскихъ папортниковъ, разросшихся буковъ и плюща, который, не будь энергично защищающейся человѣческой руки скоро затянулъ бы всѣ узкія лѣсныя тропинки. Долго приходилось идти этими извилистыми тропинками, чтобы достигнуть человѣческаго жилища. Тамъ и сямъ возвышался небольшой павильонъ изъ древесной коры между вѣтвями дубовъ и буковъ, и виднѣлись въ зеленой чащѣ каменныя скамьи, но около павильонныхъ крышъ, освѣщенныхъ прорывавшимися сквозь чащу солнечными лучами, летали только блестящія бабочки, а на каменныхъ скамьяхъ отдыхали молодыя птички, впервые попытавшіяся вылетѣть изъ родного гнѣзда.