Читать «В доме Шиллинга» онлайн - страница 17

— А, ты удивляешься, — сказала маіорша, повернувшись отъ окна. — Мы ужасно испугались… Трубки, конечно, уже давно сдвинулись съ мѣста, но мы не обратили на это вниманія, какъ вдругъ на другой день рожденія Вита все рушилось съ ужаснымъ шумомъ… Конечно, онъ служилъ только убѣжищемъ мышамъ, но всѣ мы его почитали, и до обломковъ не коснулась чужая рука — дядя все убралъ самъ — и ни малѣйшій кусочекъ не попалъ въ печку.

Молодой человѣкъ взошелъ на галлерею и отворилъ дверь, образовавшуюся изъ поставленной доски. Въ довольно глубокомъ темномъ углубленіи стѣны, гдѣ прежде помѣщался органъ, были тщательно сложены его остатки. Тамъ лежали оловянныя трубки, толстые деревянные херувимы, окружавшiе ихъ, разсыпавшіяся клавиши — и все это было такъ тщательно собрано, какъ будто бы отъ исчезновенія малѣйшей частицы его зависѣли неудачи и даже гибель всего монастырскаго помѣстья.

Когда совѣтникъ приводилъ все это въ порядокъ, онъ также собственноручно исправилъ поврежденія внутреннихъ стѣнъ. Феликсъ нагнулся, чтобы рассмотрѣть досчатую обшивку.

— Дядя работалъ, какъ настоящій плотникъ! — сказалъ онъ со смѣхомъ матери, которая только что хотѣла выйти изъ комнаты.

Въ эту минуту отворилась дверь изъ сѣней, и послышались твердые шаги.

— Чего ты ищешь тамъ наверху? — раздался вдругъ рѣзкій непріятный голосъ.

Феликсъ вздрогнулъ — этотъ тонъ въ голосѣ дяди всегда дѣйствовалъ на его нервную систему, какъ внезапный звонъ металла. Онъ тотчасъ же быстро сошелъ со ступенекъ и съ легкимъ изящнымъ поклономъ протянулъ вошедшему руку.

— He будешь ли ты такъ любезенъ запереть прежде шкафъ, въ которомъ ты шарилъ съ такимъ любопытствомъ? — продолжалъ совѣтникъ съ мрачнымъ взглядомъ, не взявъ протянутой руки. — И съ какихъ это поръ вошло у насъ въ обычай принимать меня въ моей собственной комнатѣ?

Молодой человѣкъ поспѣшно взобрался на лѣстницу и старался запереть разбухшую отъ сырости дверь.

— Съ тѣхъ поръ, дядя, какъ прислуга показала сюда дорогу, — возразилъ онъ не безъ рѣзкости и, повернувъ голову, черезъ плечо указалъ на кормилицу, которая, кланяясь, поднялась со стула.

— Витъ всегда спитъ здѣсь — господинъ совѣтникъ это знаетъ, — сказала кормилица, увѣренная въ своихъ правахъ.

Совѣтникъ молча бросилъ шляпу на ближайшій столъ. Высокаго роста, не широкій въ плечахъ, но настоящее олицетвореніе силы, онъ въ старинномъ костюмѣ съ кружевнымъ воротничкомъ и въ шляпѣ съ перьями могъ бы какъ нельзя лучше изображать Валленштейна . Густые, коротко остриженные и слегка сѣдые волосы низко спускались на лобъ его умнаго продолговатаго лица, загорѣвшаго отъ воздуха и солнца. Стараясь какъ можно тише ступать, онъ подошелъ къ колыбелькѣ, осторожно приподнялъ пологъ и, прислушиваясь, наклонился къ ребенку.

— Что это значитъ, Трина? Ребенокъ тяжело дышитъ, и головка у него, кажется, горячая, — продолжалъ онъ, едва переводя духъ отъ испуга — трудно было узнать это самодовольное лицо, искаженное страхомъ и безпокойствомъ.